Режим черной магии

— Вероятно, — сказал он, снова пнув гобелен. — Я не могу появиться, если меня не призывали, если только не проверяю тебя. Я закину тебя к нему, а ты вызовешь меня. Сразу же. — Его глаза сузились, и я выдернула руку из его жесткой хватки. — Это та степень доверия, о которой ты столько скулила, — прорычал он. — Я верю, что ты вызовешь меня.

— А я верю, что ты не задушишь его, — ответила я, и он состроил обиженное лицо.

— Ну, ко-о-оне-е-ечно, — произнес он так медленно, что я начала сомневаться в его искренности. — Дотянись до линии, Рэйчел.

Верила я ему или нет, но я дотянулась до линии, чувствуя странную боль от использования линии по эту сторону реальности. Мои глаза расширились, когда клочок бумаги вспыхнул в руках Ала, одетых в белые перчатки.

— Ты можешь воспользоваться им только один раз? — спросила я, удивившись, и он вдохнул дым, блаженно закрыв глаза. Шок стал сильнее, когда я поняла, что бумага не горит.

— Это ненастоящее пламя, — объяснил Ал, подталкивая меня. — Отправляйся!

— Эй! — возмущенно крикнула я, но тут мои легкие сжались, и линия затянула меня. С почти нелепой быстротой я вывалилась обратно в реальность в темной комнате с низким потолком. Здесь было душно. Комната освещалась работающим электронным оборудованием. Я почувствовала запах вонючих носков и того, что здесь кто-то проводит очень много времени. Стены были из кирпича, покрытого слоем краски, и повсюду чувствовался запах плесени. Жесткий коричневый ковер покрывал пол, напоминавший цементный. Металлические и деревянные стеллажи высились от пола до потолка, на них стояли деревянные ящики, замотанные проволокой.

Боже. Ты. Мой. Я в подвале у матери Ника? Но потом я поняла, что этот подвал похож на одно из тех био-убежищ, которые строили во время Поворота, с очистителями воздуха и водой в бутылках.

— Ал, я вызываю тебя, — промямлила я, и от этого крошечного намека на приглашение я почувствовала, как его сущность просочилась в реальность рядом со мной. Он издал глухое рычание, радостное и удовлетворенное. Этот звук, обжигая, ударил в живот. Я знала, что он это почувствовал, и обругала себя. Было волнующе не знать, может ли он доверять мне.

— Ты уверен, что мы на месте? — прошептала я, чувствуя себя маленькой рядом с Алом.

Ал вытянул руку, пальцем указывая на неровные очертания на старой раскладушке.

— Достань его, зудящая ведьма, — прошептал он мне в ухо, и жар внутри меня усилился. — Позволь увидеть твое первое убийство.

Я знала, что он говорит образно, но в голове всплыло воспоминание о диких инстинктах Дженкса, который, как львица, ранил свою добычу, чтобы дети могли потренироваться в убийстве. Сжав челюсть, я отбросила это воспоминание подальше. Ник врал мне, потом пытался подставить, не заботясь, что я могу попасть в тюрьму, и все это после того, как я спасла его задницу, выкрав у воюющих веров. Я ему ничего не должна, даже уважения. И это не значило, что я в отместку должна похитить его.

Я тихо двинулась вперед, беззвучно шагая в кроссовках по заплесневелому ковру. Ник храпел. Я замерла, когда он глубоко вздохнул, и, нахмурившись, открыл глаза, уставившись в потолок.

— Дерьмо, — прошептал он, и я поняла, что нас выдал резкий запах жженого янтаря.

Заставив себя двигаться, я прыгнула к нему, приземлившись на раскладушке и прижав его к ней. Он легко мог скинуть меня, но он этого не сделал, лишь удивленно на меня уставился своими широко открытыми карими глазами.

— Привет, Ник, — сказала я, делая ударение на «к». — Как поживаешь, приятель?

Его руки под одеялом начали двигаться, и я поняла, что он что-то задумал.

— Ты, — сказал он, и его глаза уставились на Ала позади меня.

— Нет, я, — сказала я, растягивая слова и придавив его так, что он мог двигать лишь головой на подушке. — Это Ал, и, конечно, ты крысенок, — я наклонилась к нему, остановившись в дюйме от его лица. — Разве это не здорово, что все мы здесь сегодня собрались? Сделай мне одолжение. Не вставай. Просто сядь и выслушай, и возможно, я смогу убедить Ала не забирать все из твоей крысиной норы.

— Ах ты, сука! — выругался Ник. — Ты снова это сделала! Ты привела в мой дом демона!

Мое лицо скривилось.

— Да, но на этот раз я сделала это намеренно.

Я слышала, как Ала напевает «Tiptoe Through the Tulips» (романтичная песня, выпущенная в 1926 году, перевод названия «Пройдем на цыпочках по тюльпанам»), потом послышались радостные возгласы, когда он залез в один из ящиков, стоявших позади меня. Я видела квартиру Ника. И то, что он мог спрятать в своем самом последнем безопасном убежище, вероятно, было бесценно.

— Как ты нашла меня? — спросил он, гневно нахмурив брови.

Я откинула волосы с его глаз, проведя пальцем по шраму, который оставил ему Ал.

— А ты как думаешь? Он знает, когда ты спишь, он знает, когда ты просыпаешься.

Из угла послышалось, как Ал сменил мелодию.

— Так что веди себя хорошо, иначе я на хрен оторву твою поганую голову.