Режим «Любовь»

– Алекс… – отец тяжело вздохнул, и, наверное, впервые в жизни сейчас видел безмерную боль в его глазах. – Знаешь, даже узнав, что он не мой сын, я продолжал бы его любить, как и прежде, несмотря ни на что. Я ведь его вырастил! Впервые взял его на руки, слышал первые слова и радовался его успехам, дул на разбитые коленки и учил ездить на велосипеде… Но как можно любить человека, который, не взирая на эти тридцать лет, по щелчку стал действовать против меня исключительно ради наживы? Получается, я всё это время был для него никем и только мои деньги имели смысл? Когда он стал таким? И как я мог пропустить этот момент?

Риторические вопросы, на которые у меня не было ответа. Я даже представить себе не мог, что чувствует сейчас отец, о чём думает и главное – как такое можно забыть? Неприятно разочаровываться в своих детях, но лучше разочарование, чем полная потеря.

Я поднялся, положил руку на плечо отцу, лишь немного сжав. Это всё что я мог сейчас, что говорить я не знал, да и пока мои слова ему не нужны.

– Всё нормально, – отец похлопал меня по руке, – со временем всё забудется. Лизавета наведёт порядок в этом доме, сделает, как хочется ей. А так как она всегда всё делает правильно, значит, и мне будет хорошо.

– Не совсем понимаю, отец…

– Чего ты не понимаешь? Теперь мы будем жить вместе, и я смею надеяться, у нас ещё есть немного времени, чтобы побыть счастливыми.

– И когда вы это решили?

– Давно решили. Лет двадцать назад решили. Мы всё это время периодически встречались, не часто, раз пятьдесят в год или чаще… – отец на секунду задумался, наверное, подсчитывая количество встреч. – Знаю, в твоём понимании всё это неправильно и сложно, но жизнь вообще штука сложная… Пошли, поможем нашим женщинам, – отец резво двинулся на выход, а я так и не смог заставить себя сделать хотя бы шаг.

Итак, подытожим сегодняшние события.

Первое: мой брат мне не брат, а жена отца и не жена ему вовсе. Второе: мои родители официально женаты и никогда не разводились. И третье: всё это время они встречались, поддерживая отношения и теперь будут жить вместе, как я понял, всегда.

М-да…

Нужно досконально расспросить Леру, надеюсь, в её семье всё спокойно с родственными связями, и подобного весёлого балагана не предвидится.

Лера

Я покорно шла за Елизаветой Андреевной, которая двигаясь по поместью, решительно и чётко раздавала приказы слугам: это переставить, это передвинуть, это поменять, а вот это – просто выбросить. Моя свекровь с невероятным энтузиазмом принялась за изменение этого большого дома и, казалось, инициатива в ней разгоралась всё больше и больше с каждой пройденной нами комнатой.

Я шла молча, медленно переваривая всё, что случилось десятью минутами ранее в гостиной. Искренне было жаль Эдуарда Константиновича, который с нескрываемой болью в глазах разговаривал с Алексом. Я даже не представляла, насколько паршиво сейчас он себя чувствует. Мало того, что узнал правду только через тридцать лет, так ещё и Алекс легко переметнулся на сторону Аланова с целью получения корпорации.

М-да, вот это поворот событий!

Всегда удивлялась, откуда берутся все эти безумные и фантастические истории в телевизионных ток шоу, а сегодня стала непосредственным участником одной из них. Нарочно такое не придумаешь, даже если очень сильно захотеть.

Мысленно благодарила Роберта. Я не сторонник физической силы, но сегодня получила истинное удовольствие от разбитой моськи Алекса, медленно оседающего на пол и визжащего, словно девочка-второклассница.

Я так и не знаю пока всех подробностей истории со снотворным для меня и фотографиями, но обязательно расспрошу у Роберта, и ему не отвертеться – придётся рассказать всё.

Интересно, что теперь будет делать Маша? У Алекса денег больше нет и не будет, если, конечно, Аланов не подсобит, а Маша и вовсе теперь не Орлова, жена конечно, но непонятно чья, с документальной точки зрения. Сейчас Мышку мне почему-то было не жалко, совсем. Они же вчера не собирались меня жалеть…

– Елизавета Андреевна, я правильно понимаю, вы теперь с Эдуардом Константиновичем будете… в общем… – я запнулась, не понимая, как более корректно задать свой вопрос.

– Именно, Лерочка! Будем – окончательно и бесповоротно, надеюсь.

– А почему раньше этого не сделали?

– Не знаю, – она рассеянно пожала плечами. – Как-то всё не срасталось. Я не настаивала, чтобы он уходил от Эльвиры, а он считал, наверное, что мне это не нужно. Встречались, общались, проводили время вместе и снова разбегались по своим берлогам… А сейчас, просто всё сложилось, как надо, вовремя, правильно. Как-то так…

– Я рада, очень. И Роберт, уверена, тоже.

– Возможно, сын, не совсем нас с Эдиком понимает, но ему придётся принять ситуацию, как она есть.