Женщина развернулась и пошла уверенным шагом по длинному коридору второго этажа, открыла дверь в одну из комнат. Через несколько минут, после того, как она вошла, в коридор одна из другой полетели какие-то вещи – это комната Эльвиры. Сейчас новая хозяйка с воодушевлением избавлялась от всего, что напоминало о бывшей владелице. Пусть развлекается, не буду отвлекать.
Спустилась по лестнице в поисках мужа, но он самый тут же перехватил меня за руку, взявшись практически из ниоткуда. Прижал спиной к своей груди, обхватив в кольцо своих рук.
– Интересная у тебя семья… – не удержалась от шпильки.
– Сам в шоке! – тут же раздалось у меня над ухом. Смешок вырвался у нас одновременно. – Никогда бы не подумал, что такие интриги могут разворачиваться в моей семье.
– С отцом поговорил?
– Да, ему сейчас несладко… Ситуация прояснилась, но он пока не до конца принял факт предательства Алекса и Эльвиры. Ему нужно время… и мама, чтобы побыстрее с этим справиться. Теперь они будут жить вместе.
– Я знаю. Елизавета Андреевна уже проводит ревизию в бывшей комнате Эльвиры, – снова короткий смешок над ухом.
– Что-что, а это она умеет! – Роберт развернул меня к себе. – Поехали домой? В офис сегодня не поеду. Проведём время вдвоём, – я приподняла вопросительно бровь, – плюс Гаральд конечно же! Хочу сегодня побыть с тобой.
– Поехали…
***
Утро следующего дня началось мирно и сладко в объятиях моего мужчины, так жадно целующего меня по утрам вот уже который день. Сегодня прогулять не получится: ни у меня, ни у него. Придётся вставать и идти по делам. Нехотя выползая из тёплых объятий, Роберта пока не будила, спустившись на кухню. Клацнула телевизор на канал новостей и соображала завтрак на двоих.
– Доброе утро, – меня настигли обвивающие, словно канаты, объятия мужа.
– Доброе! Хотела разбудить тебя позже… Садись.
Роберт, расхаживающий обычно по утрам в одних боксерах, умостился на стул, приготовившись поглощать завтрак.
Ведущий выпаливал слово за словом, а моё лицо вытягивалось всё больше и больше. События произошли только вчера, как это просочилось в прессу? Когда? Мы с Робертом никогда бы не стали делиться такой информацией, тогда кто? Непременно, всё стало бы со временем известно, но не сейчас, не тогда, когда эмоции ещё не улеглись, в первую очередь у Эдуарда Константиновича.
Мы с Робертом переглянулись. Вчера нас присутствовало шестеро: мы точно этого не делали, Эдуард Константинович и Елизавета Андреевна – тем более, остаётся Алекс и Эльвира. Я вопросительно посмотрела на Роберта.
– Алекс, – уверенно произнёс он, – если ты задаёшься вопросом – кто? Это Алекс.
– Но зачем? Зачем во всеуслышание, на всю страну, так откровенно вываливать грязное бельё? – я откровенно не понимала мотивов Алекса. – Месть?
– Нет, любимая – деньги! Много денег. У Алекса огромный долг, он проигрался, серьёзным людям. Мои фото с Кристиной принесли доход, но не существенный, вся эта афера с твоими фото…
– Чтобы заработать?
– Именно. Измену мужа видели – посмотрим на жену. Но фото нет и денег нет. Я не берусь утверждать кто именно из них записал на диктофон семейный разговор, и зачем, но факт остаётся фактом – всё это сейчас в новостях только потому, что Алекс хочет денег. А за это, – Роберт ткнул в экран телевизора, – он получил очень много, поверь мне!
– Что нам теперь делать?
– Ничего, – муж равнодушно пожал плечами.
– Совсем? – я не унималась.
– Совсем. Рано или поздно всё стало бы всё равно известно, какая разница – пусть сейчас. Не спорю, можно было подать это в прессу без особых подробностей и излишеств – только основное, но теперь ничего не изменить. На этой записи только правда, и она не в пользу Алекса и Эльвиры, с точки зрения морали пожалеть нужно именно отца: за ложь жены, продажность сына и предательство друга. Отцу будет неприятно, но поверь, он это переживёт.
– Что будет с Машей? Получается, она жена Алексея Орлова, но скоро такого человека существовать не будет. Кем останется она?