Режим ожидания (СИ)

Да вот... - Кузя замялась, что сразу заставило Марину насторожиться, не-характерно было для Кузи выбирать выражения.

Кузя, что случилось, говори немедленно!

Нет, ничего не случилось, я просто в другую комнату уходила и дверь за-крывала, чтобы Борька не слышал. Ты мне объясни, что ты с Христофоро-вым сделала? Потому как мужика словно подменили с тех пор, как он тебя выручал!

Господи ты боже мой! - Марина хлопнулась в кресло. - Я уж напугалась, что еще с кем плохо! Ничего я с ним не делала. Ксенька, правда, предпо-ложила, что он ко мне неравнодушен, и краснел он очень... пикантно, но не мальчик ведь, чтобы влюбляться уж ТАК.

Слушай, дорогая, он мне для фирмы важен исключительно! Если ты на него будешь так действовать, я...я... не знаю, что сделаю, своими руками тебя к нему в койку уложу! - Алевтина всерьез распалилась, даже тембр голоса изменился. - Давай, кончай мужику голову морочить!

Кузя, милая, ну что же я могу сделать? Ну хорошо, я не буду отвечать на его звонки, открывать дверь, но, дорогая, нам же не восемнадцать лет! И я не Софи Лорен, чтобы на меня глядя, мерли от любви! Успокойся, пожа-луйста, ты же деловая женщина, подумай, что я могу сделать?

Выйти за него замуж, - совершенно спокойным голосом ответила Кузя.

Алевтина положила трубку, стряхнула с выдающейся груди пепел от сигареты и задумалась. Потом пошла в кухню, прислонилась к косяку и стала смотреть, как Борька печет оладьи: делал он это виртуозно, перево-рачивал не ножом, а подбрасывая движением сковородки - высший пило-таж!. Оладьи получались пышные и вкусные и сметались детьми в один миг. Аля давно не позволяла себе оладьи, сидячий образ жизни никому на пользу не идет, но тут не утерпела, утащила одну и, обжигаясь, тут же съе-ла.

Что тянешь с тарелки, подожди, сейчас чайник поставлю, поешь нормально, - сказал Борис, не отворачиваясь от плиты.

Не-а. Я не хочу нормально. Просто пахнет вкусно очень. Борь, а ты не в обиде на меня, что так все складывается?

Лапушка, говорено-переговорено уже, не начинай снова. Иди-ка лучше ложись, я заканчиваю уже.

Борь, как бы Маринку за Христофорова замуж выдать?

Тут даже невозмутимый Борис не выдержал, повернулся к жене, бросив сковородки:

Ты что, старуха, с ума сбрендила? Ты представь себе Маринку, капризную красотку, и рабочую лошадь Сашку в одной квартире!

И Маринка уже не так молода, и Сашка вполне выглядит. Ей нужен надеж-ный мужик, а все остальное у нее уже было, и ни к чему хорошему не при-вело.

Ладно, сваха, - буркнул Борис, выключая плиту. - Накрой-ка оладьи поло-тенцем, а то засохнут к утру.

К концу недели на Марину навалилось немыслимое количество работы, она утром и вечером ездила в больницу к отцу, благо, его уже в четверг пе-ревели из реанимации. Не было у нее ни сил, ни времени думать о мужиках, она и не думала, и прекрасно себя чувствовала, если, конечно, не считать физической усталости. В пятницу вечером она привезла на дачу тетку, двоюродную сестру отца, которая обещала ездить к нему в больницу в очередь с Еленой Ивановной и к полуночи добралась домой.

Ксения предупреждала ее, что к ней придут несколько приятелей, но Ма-рина, конечно, насмерть об этом забыла, и изрядно удивилась, увидев в прихожей кучу чужих сумок. Из гостиной доносилась бодрая музыка, с кухни тянуло упоительными запахами жареного мяса, снова яблочного пи-рога (ну, Ксению понесло готовить!) и свежей клубники.

Марина надела тапочки и на цыпочках прокралась в свою комнату. Сняла жакет, повесила на спинку стула, бросилась в кресло и задумалась: как бы проникнуть на кухню и утащить какой-нибудь еды так, чтобы не попасться на глаза гостям. Есть хотелось ужасно, но разговаривать с Ксенькиными приятелями не было сил.

Видимо, она заснула прямо сидя в кресле, потому что проснулась от цара-панья в дверь.

Да, Ксень, заходи... - пробормотала она, пытаясь разлепить глаза.

Ксения всунула нос в дверь, сказала "Ага!" и исчезла. Затем дверь распах-нулась, и Ксюха торжественно вкатила сервировочный столик, заставлен-ный снедью: пироги, тарелка с разными салатами, еще одна тарелка - с громадным куском мяса... и кружка пива

В субботу Марину разбудил солнечный луч, прорвавшийся сквозь щелку в шторе - яркий теплый зайчик подпрыгивал на закрытых веках, вспыхивая сквозь них фейерверком. Раздвинув шторы, она зажмурилась - так ярко сияла каждая капелька на листьях. Дождь, видимо, только что кончился, из окна тянуло теплом и запахом травы, птицы орали, как сумасшедшие - день обещал быть по-настоящему летним. Марина радостно засмеялась и застучала в стенку:

Ксенька, не спи, смотри, какое утро!

С ума сошла, в такую рань будить! - кажется, сестрица накрылась одеялом с головой. - Сколько сейчас времени?

Девять утра. Я занимаю ванну, а ты давай просыпайся!