Режиссер твоего завтра

Где-то через полчаса, умывшись, переодевшись в пижаму и слегка подкрепившись бутербродами, я вернулась в комнату. Свет уже был потушен. Рома лежал сверху на одеяле и быстро перебирал пальцами по клавишам ноутбука, экран которого освещал радостное лицо. На губах застыла нежная улыбка. С безумно колотящимся сердцем я осторожно устроилась на второй половине кровати, стараясь лечь подальше и одновременно не свалиться на пол. Прежде чем я успела поймать хоть что-то на экране ноутбука боковым зрением, Рома захлопнул крышку и отложил его на пол. В комнате стало окончательно темно.

Сердце зашлось гонять кровь с новой силой. Жар волнами прокатывался по телу.

— Не отодвигайся так далеко, — вполголоса попросил Рома. — Мне нужно тебя чувствовать. — И накрыл мою руку своей.

Которую я вмиг выдернула!

— Это какой-то новый способ совратить девушку, таким странным образом пудря ей мозги? — прошипела я, отодвигаясь еще. Моя нога свесилась с кровати. Дальше двигаться некуда.

Тяжелый вздох вырвался из груди Ромы.

— Ладно. Это в принципе я могу тебе рассказать. Знаешь, как Мартин делал все аварии? Он умеет менять будущее следующего дня, заходя к человеку в мозг, пока этот человек спит. Важно знать где именно его кровать — этого достаточно. Мартин как-то входит в медитацию, потом получает возможность переместиться к жертве в голову через любое расстояние и повлиять на ее завтрашний день. Конечно, для меня это темный лес… Я просто передал своими словами то, что видел и слышал.

На некоторое время в комнате повисла тишина. Я прокручивала сказанные Ромой слова раз за разом, пытаясь поверить в них, пока он не заговорил снова.

— Не думаю, что Мартин успел узнать про эту квартиру. Но я решил перестраховаться. На всякий случай буду ночью держать тебя за руку. Возможно, когда Мартин зайдет тебе в мозг, ты начнешь сопротивляться и я это почувствую. Ну и разбужу тебя, тем самым помешав ему.

— Погоди. — Я забросила свесившуюся ногу обратно, слегка пододвинувшись к Роме, и повернула к нему лицо. — То есть он делал аварию заранее, а не в сам момент аварии?

— Да.

— Но я не помню, чтобы пыталась ночью сопротивляться. Мне снились странные сны, но…

— Сны рисовать он тоже умеет. Все, что тебе снилось, его рук дело. А сопротивляться раньше ты и не особо могла. Твоя часть дара только сегодня проснулась. И — поздравляю — теперь ты почувствуешь, если Мартин придет к тебе менять завтрашний день.

— Ну спасибо, — хмыкнула я. Наконец-то мы по-человечески немного поговорили. Страшно спугнуть разговорчивого Рому новым вопросом, но удержаться было нереально. — А я… тоже умею менять будущее?

— Не-а. Дар состоит из трех частей. И к тебе прилетела та, что дает возможность менять… — он осекся, недоговорив. — Лишнее сболтнул.

— Что менять?

— Лучше тебе не знать. Придет еще в голову идея практиковаться на ком-то, как одному пришло… Спи. — Рома улегся на подушку, нашел мою руку, крепко сжал ее и закрыл глаза. Так и быть, помучаю его вопросами завтра.

Пульс от нервного напряжения больше не стучал в сумасшедшем ритме. Чувствуя тепло руки Ромы, я постепенно успокаивалась. Когда он тихо засопел, еще некоторое время не сводила глаз с его лица, скользила взглядом по линии подбородка, останавливалась на губах, изучала форму носа с едва заметной горбинкой, задержалась на слегка подрагивающих ресницах, пока не провалилась в сон.

Странное ощущение. Знала, что уснула, но продолжала бодрствовать. Мое тело будто оказалось в невесомости — одновременно прозрачной и белой. Я плыла, подхваченная нежным вихрем сверкающих снежинок.

Сейчас ведь тепло. Откуда снег?

И тогда невесомость пропала. Меня притянуло к поверхности, засыпанной белым-белым. Постепенно на идеально-снежном полотне стали вырисовываться очертания лепестков. Повеял ветер — и лепестки взметнулись, открывая под собой асфальтовую дорожку. Вот и ноги свои я увидела. На них сверкали пайетками миленькие туфли. Красивые. У меня никогда таких не было.

Я пригладила пышную юбку кораллового платья, чтобы получше их рассмотреть. Как бы хотелось забрать их с собой. Но это лишь сон.

Сразу вспомнились слова Ромы о том, что Мартин умеет рисовать сны. Я вскинула голову и принялась оборачиваться по сторонам. За горизонт тянулись ряды цветущих вишен, им не было ни конца ни края. Белые лепестки неторопливо осыпались, танцуя последний танец с ветром.

— Если тебе дорога жизнь Ромы, советую бросить его.

Услышав твердый голос Мартина, я вмиг обернулась. Он стоял в нескольких метрах от меня, нарядившись во все черное, жестко выделяясь на фоне сказочно-белой метели из лепестков.

Как он так быстро нас нашел? Это ведь нереально! От заброшенного завода за нами точно не был хвоста. Неужели друг Ромы, который дал нам эту квартиру, предал нас? Быть не может. По дороге сюда он говорил, что человек наверняка надежный!

Дрожа от страха, я медленно отступала. Что делать? Бежать? Далеко ли убегу в нарисованном мне сне?

Мартин так же неторопливо подходил ко мне, задумчиво взирая по сторонам.