Читаем Режиссерская энциклопедия. Кино Европы полностью

Международную известность Я. приносит романтическая философская сказка " Вот придет кот" (Государственная премия Готвальда, 1964; спец. пр. жюри на МКФ в Каннах; пр. на МКФ в Барселоне, Эдинбурге и др.), сценарий которой сначала был запрещен, а в 1963 г., когда ситуация в чехословацком кино стала более либеральной, реализован, превратившись под влиянием "Вест- сайдской истории" в своеобразный мюзикл с элементами театральной пантомимы и оперы — буфф. Полная лиризма, картина вдохновлялась волшебным миром детства с его смещенной поэтической оптикой, стертыми границами между реальностью и вымыслом, непоколебимой верой в победу Добра и справедливое устройство мира, постоянным ожиданием чуда, которое вот-вот должно произойти, и поисками края земли, который, возможно, начинается сразу за околицей... Фильм стал сенсацией, режиссера называли "самым чешским (наряду с Иржи Трнкой) кинематографистом", имея в виду его умение передать красоту и поэтичность родной природы, мягкий юмор, любовь к простому человеку. Он пользовался громадным зрительским успехом в мире, опережая в ряде стран по рейтингу такие хиты, как "Шербургские зонтики", "Соблазненная и покинутая", "Том Джонс". Единственно, кого этот фильм разочаровал, был сам Я. Он считал, что в фильме еще слишком много пафоса и слишком мало спонтанного художественного творчества. Все свои надежды он возлагает на моравскую хронику, но по разного рода причинам, в основном идеологического толка, съемки фильма все время откладываются. Как и раньше, ему приходится снимать проходной, ничего для него не значащий и, возможно, потому малоудачный фильм "Трубки" по И. Эренбургу, на этот раз в сотрудничестве с восточногерманскими кинематографистами, и только после января 1968 г., в короткий период "пражской весны", Ясный, наконец, возвращается ко второму из запрещенных сценариев и снимает один из самых пронзительных чешских фильмов "Все добрые земляки", похожий на пропущенные сквозь призму поэтического воображения воспоминания. Отмеченная историческим пессимизмом, пронизанная ностальгией бесконечно поэтичная моравская хроника "Все добрые земляки" охватывает период от окончания второй мировой войны вплоть до начала 60-х гг. и повествует о судьбах друзей и соседей одной деревни, живущей в своем маленьком, но справедливом микромире в гармонии с ритмами природы, какжили и их предки. Естественную закономерность их бытия нарушила не война, а время, от которого ждали поворота к лучшей жизни. Отказ от традиционных ценностей, связанный с насильственной коллективизацией после победы коммунистов в 1948 г., как смерч, прошелся по деревне. Право и власть перешли в руки нравственно слабых и ущербных людей. Носители этой власти, с горечью констатирует автор, выиграли свою историческую битву, но неизбежно возникает вопрос, чем за это было заплачено. Философия и мораль, приобретающие в творчестве Я. лирический оттенок, в хронике о земляках изливаются мощной волной визуальной симфонии и грустных настроений. Этот лучший и единственный в своем совершенстве фильм Я. был высоко оценен на родине и за границей. Помимо многочисленных отечественных наград, он получает приз за режиссуру и премию Высшей технической комиссии за фотографию на МКФ в Каннах.

В следующем, самом трагическом для Чехословакии году Я. снимает по собственному сценарию короткометражный фильм "Чешская рапсодия" для Всемирной выставки в Осако, пишет сценарий "Собаки и люди" (в 1971 г. его реализует Э. Шорм), а в 1970 г. нелегально уезжает в ФРГ. Уже в качестве эмигранта его приглашают в жюри Каннского кинофестиваля и наряду с Феллини, Антониони, Уэллсом, Брессоном и Уайлером награждают титулом "Самого известного со времен основания участника МКФ в Каннах".С 1972 г. Я. — австрийский гражданин. В семидесятые годы он читает лекции в Киноколледже, преподает в университете в Зальцбурге, который становится местом его постоянного местожительства и где он поселяется со своей семьей. В 1976 г. Я. создает здесь свою киностудию "Зальцбург". С 1984 г. читает лекции по кино в Колумбийском университете в Нью-Йорке. После нескольких, получивших признание критики и зрителей, телефильмов, созданных в ФРГ, Я. снимает свой самый значительный зарубежный фильм "Глазами клоуна" (1975) по одноименной книге Генриха Белля с Ханной Шигулой в главной роли. Картина был награждена рядом международных призов, включая Серебряную медаль на МКФ в Сан- Себастьяне (1978).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное