Читаем Режиссерская энциклопедия. Кино США полностью

Известность к Спилбергу пришла уже после его первого коммерческого успеха — телевизионной ленты "Дуэль" (1971), показанной потом и на киноэкранах. В ней интересно варьировался кафкианский мотив обреченности безвинного. Только вместо господина К, — героя "Процесса" — выступил владелец небольшого легкового автомобиля, неизвестно за что преследуемого на шоссе огромным грузовиком. Режиссер с большим психологическим и кинематографическим мастерством воссоздал здесь атмосферу ужаса, ничем не мотивированного и от этого еще более страшного. Фабула подлинно кинематографического дебюта Стивена — фильма "Прямо в Шугерленд" (1974) — тоже связана с темой преследования, однако на этот раз здесь есть и причина и следствие. Полиция гонится за молодой парой, вернувшей себе отобранного у нее ребенка. Спилберг поставил задачу показать бесчеловечность административной машины и решил ее талантливо. Однако подлинным чемпионом кассы стали "Челюсти" (1975) — экранизация одноименного романа Питера Бенчли — о гигантской акуле, терроризировавшей жителей маленького американского городка. Напряжение умело нагнеталось здесь постоянным сочетанием мирных бытовых сцен и неожиданных шоковых эффектов вроде внезапно всплывшего мертвеца. Именно этот фильм представил семью как ячейку, в которой можно спрятаться от надвигающейся опасности, представляющей угрозу для "маленьких людей".

Начиная с "Близких контактов третьего вида" (1977), Спилберг обращается к фантастике — встречам с инопланетным разумом, стремясь рассеять страх перед необычным, возникающим в результате психологических стереотипов, воззвать к терпимости, широте взглядов. И неудивительно, что после антифашистской сатиры "1941", не пользовавшейся успехом у зрителей, Спилберг снял один из самых своих значительных фильмов — "И.Т, Инопланетянин" (1982) — трогательную историю о том, как обыкновенный земной мальчик спас жизнь пришельцу, не испугавшись его странного облика и непривычного поведения. Режиссер умело создал здесь атмосферу загадочности, что было свойственно и многим его прежним фильмам, прекрасно использовал сделанную художником Карло Римбая ъд и куклу, которая с помощью специальных компьютерных и световых эффектов выглядела как живая. Фантастические события, развертывавшиеся в реальном бытовом окружении, стали от этого еще более впечатляющими.

Огромной популярностью пользовался и сериал об Индиане Джонсе. Наиболее интересной из трех картин, его составивших, оказалась вторая — "Индиана Джонс и храм Судьбы" (1984), сценарий которой был написан Джорджем Лукасом. Фильм содержал в себе все необходимые компоненты современной американской "формулы успеха": восточную экзотику, черную магию, мистический культ богини Кали, предполагавший человеческие жертвоприношения. Все это вмонтировано в богатую событиями фабулу похождений храброго американца (Гаррисон Форд), с опасностью для жизни помогающего жителям бедной индийской деревни. Эта картина сконцентрировала в себе многочисленные находки, необходимые для развития современного приключенческого жанра: бешеный темп, энергичный ритм, национальную форму подачи материала, введение тематических мотивов, наиболее интересующих публику на данном этапе, головокружительные трюки, осуществленные с помощью самых современных технических средств.

Использование новых компьютерных возможностей предопределило успех Спилберга в 90-е годы, где самым большим его кассовым успехом стал "Парк юрского периода" (1993). Как и в одноименном романе Майкла Крайтона, переведенном и на русский язык, в фильме воскрешенные учеными динозавры, поселенные в национальном заповеднике, вышли из-под контроля и начали крушить всех и вся. Спилбергу удалось органично совместить управляемые компьютерами фигуры животных с живыми актерами, что помогло созданию захватывающего зрелища, Четыре года спустя режиссер выпустил продолжение — "Затерянный мир" — где чудеса технологии пошли еще дальше: доисторические реалии как бы окружали, обволакивали сидящих в зале, от чего казались удивительно достоверными.

Талант Спилберга, его понимание природы кинематографа предельно развитое образное мышление, умение пользоваться компьютерными эффектами позволили ему занять первое место среди мастеров американской массовой продукции. Но режиссер этим не удовлетворился. С середины 80-х он начал ставить и проблемные фильмы. Два из них трактовали столь актуальную для США проблему расизма. "Цвет лиловый" (1985) — история негритянки, освободившейся от диктата мужа в семье — касался и женского равноправия. "Амистад" (1997) — повествование о трех судах в Америке первой половины прошлого века, закончившихся освобождением захваченных в океане белыми рабовладельцами африканских негров. Обе картины, хотя и сделаны с присущим мастеру профессиональным мастерством, скучноваты, затянуты, не содержат каких бы то ни было художественных откровений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Разговоры об искусстве. (Не отнять)
Разговоры об искусстве. (Не отнять)

Александр Боровский – известный искусствовед, заведующий Отделом новейших течений Русского музея. А также – автор детских сказок. В книге «Не отнять» он выступает как мемуарист, бытописатель, насмешник. Книга написана в старинном, но всегда актуальном жанре «table-talk». Она включает житейские наблюдения и «суждения опыта», картинки нравов и «дней минувших анекдоты», семейные воспоминания и, как писал критик, «по-довлатовски смешные и трогательные» новеллы из жизни автора и его друзей. Естественно, большая часть книги посвящена портретам художников и оценкам явлений искусства. Разумеется, в снижающей, частной, непретенциозной интонации «разговоров запросто». Что-то списано с натуры, что-то расцвечено авторским воображением – недаром М. Пиотровский говорит о том, что «художники и искусство выходят у Боровского много интереснее, чем есть на самом деле». Одну из своих предыдущих книг, посвященную истории искусства прошлого века, автор назвал «незанудливым курсом». «Не отнять» – неожиданное, острое незанудливое свидетельство повседневной и интеллектуальной жизни целого поколения.

Александр Давидович Боровский

Критика / Прочее / Культура и искусство