РЕЗИДЕНТ

Да, такое положение вещей явно способствовало сплочению солдат одного призывного возраста в армии. Ведь понимая, что из-за твоих каких-то там личных амбиций или неосторожных высказываний могут пострадать другие, наводило на серьезные размышления, как к тебе потом будут относиться твои товарищи. Ведь «деды» через полгода уволятся, а со своими тебе служить еще два года.

- Запоминайте хорошенько, мерзавчики, - продолжал учить нас армейской жизни сержант, - что Советская армия держится на дедовщине. Ваша главная задача не допускать «косяков», и если уж Ваш командир попросил у Вас закурить, нужно разбиться в лепешку, но выполнить его просьбу, считая - это боевым заданием. Если же вдруг кому-то захочется искать правду среди офицеров, можете не сомневаться, что такой человек и там встретит абсолютное непонимание, и навлечет на себя презрение всего личного состава. Таких людей делают в армии изгоями, и служба для них становится, невыносимым занятием.

Передав нам эту первую солдатскую мудрость, Тычков распустил нас спать. Подобные внеочередные занятия продолжались первые два месяца почти каждую ночь, пока мы постепенно не приучили себя полностью придерживаться устоявшихся среди военнослужащих правил, чтобы не оказываться в неловких ситуациях и по возможности не подвергать своих товарищей издевательствам. Также требовалось «не тормозить» на учениях и при выполнении боевых задач, что также каралось ночными построениями.

Пятнадцатого февраля 1989 года под предводительством генерал-лейтенанта Бориса Громова закончился вывод ограниченного контингента Советских войск с территории Афганистана. В этой последней партии оказался и наш батальон. Всего я находился за пределами Родины, чуть более месяца. Во время пути, с нами произошел интересный случай.

Нашего комбата майора Погорелова, почему-то все считали зятем министра обороны. Хотя по его скверному характеру - это вполне могло соответствовать действительности, и тесть сослал его, от себя подальше, в Афганскую глушь. Так вот наш командир принёс в батальон 20-ти литровую канистру чистого спирта и поставил её на хранение в своём кабинете. Наивный, он думал, что там она будет в полной безопасности. Откуда же ему было знать, что у солдат имеются дубликаты ключей практически от всех дверей в казарме, и уж точно от его кабинета. К его чести сказать, командир намеревался использовать спирт на общее дело, для технических нужд. Однако у личного состава нашей роты на этот счёт родилось свое – особое мнение. Наши старшие сослуживцы пробрались в его кабинет и слили из канистры почти весь алкогольный продукт, оставив немного – ну так, для запаха. Недостающую часть они заполнили водой. Это было перед самой отправкой на Родину.

Погода тогда была на редкость холодная, менее 20 градусов мороза. При таких погодных условиях мы посчитали, что добытый - не совсем честным путём - спирт окажется просто необходим. Мы тронулись. Согреваться начали уже через какой-то километр пути. Офицеры, сопровождавшие нас, прознав о нашей удаче, не преминули к нам присоединится. На третий день, такого важного и ответственного мероприятия, офицеры кубарем скатывались с башен, солдаты валялись - другого слова и не подберешь - в десантах. К чести моей сказать, я кое-как держался на ногах и даже мог членораздельно разговаривать.

Комбат решил остановить это безобразие, провел краткое расследование, и установив основных виновных, вынес свой приговор. Сначала нас попросту хотели расстрелять, как изменников Родины, чуть не подорвавших обороноспособность нашей страны, но потом очевидно рассчитав, что выпитый нами спирт несоразмерен затратам на боеприпасы, заменили наказание на более мягкое и ограничились тремя нарядами вне очереди.

По прибытии в СССР наш батальон сразу же перебросили в Нагорный Карабах, где в то время также велась усиленная антисоветская пропаганда, и создавались условия для напряженной ситуации, вот-вот готовой перерасти в вооруженный конфликт.

Там старослужащие и отцы-командиры продолжили передавать нам навыки воинской смекалки. Примерно через три месяца начала нашей службы, мы в достаточной мере овладели всеми тонкостями армейской жизни. Уверенно тянулись к знаниям военного дела и своего физического совершенствования, участвовали в боевых операциях, постепенно превращаясь в закаленных, готовых к любым непредвиденным ситуациям солдат.

К началу 1990 года вооруженные конфликты на территории дружественных нам Армянской и Азербайджанских республик происходили все чаще. Без дела наш батальон практически не находился. Постоянно приходилось усмирять враждующие стороны. Я очень сдружился со своим командиром Александром Ворошиловым. К тому времени ему присвоили звание старшины, и он стал задумываться, чтобы оставить военную службу и демобилизоваться на «гражданку». Своим преемником он готовился сделать меня.