Резидент галактики

Встав у кухонной двери, он залюбовался тем, как она аккуратными, точными движениями отмеряет чай, заваривает его в фарфоровом чайничке «мадонновского» сервиза с буколическими картинками и обильной позолотой, как готовит на подносе чашечки, розеточки с разными вареньями, стопку воздушных печений («Наверно, уже несъедобные», – предупредила она), как накладывает в хрустальное блюдце горку дорогих конфет.

«Так значит ты у нас еще и сладкоежка», – с нежностью подумал Антон.

– Не смотри на меня так, – сказала Лала, не поднимая глаз.

– Как теленок на мамку. Не думай, что раз я с тобой так говорю, я все забыла. Я тебя ненавижу.

– За что? – искренне поразился он.

– За то, что ты за мной подсматривал, подслушивал, и вообще, шпионил. А я шпионов с детства терпеть не могу. И даже в кино их моментально различаю. Только начало посмотрю и говорю – вот шпион, и точно!

На какое-то мгновение Антон почувствовал себя задыхающейся рыбой, выброшенной из воды на сушу. Судорожно сглотнув воздух, он заискивающе попросил:

– Послушай, я тебя прошу, давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Давай, – сказала она, равнодушно пожав плечами. – Чай готов…

Они прошли в когнату. Лала включила торшер, нажала клавишу двухкассетного красавца-«шарпа«. И из полнозвучных динамиков грянул густой надрывный голос певца, который за короткое время прошел блистательный путь к теплым сводам Ленконцерта:

Гоп-стоп! Сэмэн, засунь ей под ребро!

Гоп-стоп! Смотри не обломай пэро.

Об это камэнное сэрдце суки подколодной…

Антон поморщился.

– Что, не нравится? – иронически осведомилась Лала. – Странно. Всем нравится, а тебе нет.

– Все твои знакомые – еще не все люди.

– Люди – как люди, – сказала она, пожав плечами. – Как все.

– Хуже, Лала, Гораздо хуже.

– Но ведь я тоже была с ними. Значит, я – тоже такая.

– Но ведь ты больше не будешь такой.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю.

Она улыбнулась, взяла его руку, погладила пальцы.

– Эх… хороший ты парень, резидент. И руки у тебя красивые, тонкие, сильные. А врал ты мне напрасно, – и пояснила. – Мол маленький, лысый. А я тебя именно таким себе и рисовала. Здорово ты их всех облапошил. И врачи и следователь этот так вокруг тебя и танцевали. Слушай, а ты и вправду не железный?

Антон кисло улыбнулся. В период работы в Италии он носил фамилию Диферро[2], под этим же псевдонимом значился в картотеке родного ведомства.

– Я тебя умоляю! – жалобно прошептал он. – Давай поговорим о чем-нибудь другом. Расскажи, например, что тебе снилось сегодня ночью?

– Ночью? – задумалась Лала. – Думаешь, я помню? Я вообще свои сны плохо запоминаю. То есть, когда я сплю, то все как в жизни. А вот когда проснусь – я уже другая. Погоди, погоди… – она улыбнулась, вспоминая. – У нее будет ребенок.

– У кого?

– У этой Бла… Бья… ну, в общем, у моей. А потом они уехали.

– Кто?

– Все. Сели на машины и уехали. Все солдаты.

– Ты имеешь в виду бандитов?

– Ну да, оделись как солдаты и уехали.

– Куда?

Она пожала плечами:

– Откуда мне знать? – и вдруг встрепенулась. – Ой, он же Юрчика убил.

– Какого Юрчика?

– Ну, я его так зову. Такой очкастый. Лучо его ножом заколол. Прямо при всех. Вот гад! А на вид такой приличный парень…

– А Норма? Норма с ними?

– Толстуха? – Лала задумалась. – Что-то про нее говорили – не помню.

– Постарайся сосредоточиться, Лала, – тихо сказал Антон, – нам очень важно знать, где она сейчас, чем занимается. Эта женщина – наш самый опасный и коварный враг. На ее руках кровь десятков людей. Может быть, тебе удастся сейчас ее увидеть?

Лала вздохнула.

– Думаешь, это так просто? Раз-раз и увидел? Ладно, попробую.

Она откинулась в кресле и прикрыла глаза. Несколько секунд длилось напряженное молчание. Потом Лала открыла глаза и отрицательно замотала головой.

– Нету ее. Нигде нету.

– А куда она подевалась?

– Откуда мне знать? В грузовиках нет. В легковушке – тоже нету. И моя про нее ничего не знает.

Торс Нормы Уайлдер будет найден на свалке, в пластиковом мешке, только спустя трое суток после описываемых здесь событий. Еще через два дня в лесу найдут ее правую ногу и руку. Прочего же вообще не удастся найти. Лучо не любил предателей. И отлично умел заметать следы.

– А еще что-нибудь ты видела? – продолжал выспрашивать Антон.

– Ничего. Едут они и едут. По дороге.

– Указатели, надписи?..

– Нет. То есть да, только там не по-русски написано.

Антон протянул ей авторучку и салфетку.

– Лала, я тебя очень прошу, постарайся вспомнить хотя бы несколько букв. Это очень, очень важно!

Лала наморщила лоб и неумело сжала в руках авторучку.

«Господи, да она и писать-то не умеет», – с жалостью подумал Антон.

Промучившись минут пятнадцать, девушка все же вывела на салфетке три буквы, увидев которые, содрогнулся бы любой каллиграф: И А…, и решительно отложила ручку.

– Все, дальше не помню.

– М-да… не густо… – пробормотал Антон, – Послушай, а зачем они туда вообще едут? Что им там нужно?

– Да я же тебе еще в больнице говорила, – обиженно сказала девушка. – Они хотят захватить военную базу и забросать весь мир ракетами.