Резидент разведки. Часть 2. Покер с контрразведкой

— Мы разоряем одну семью. От меня информация — зубодробительная. Тебе все деньги.

— А тебе?

— Мне достаточно холодной мести. Всё, что ты на этом заработаешь, твоё.

— Деньги. Я уважаю деньги. Это другой разговор. Мне интересно.

— Да. У меня есть идеи, и я готова их обсудить, к тому же тоже очень люблю деньги. Но больше всего в жизни получаю удовольствие от мести! Но деньги тоже обожаю.

— Постой, Лаура, но я уже не понимаю, ты действительно социалистка?

— В какой-то степени. Забудь, это уже не имеет значения. Вот, возьми бумаги кое-какие, потом обсудим.

— В чём их суть?

— Суть в том, что здесь содержится факт мошенничества при оценке обязательств, что позволило нарастить задолженность. Они нагло меняют учётную политику и переносят часть задолженности по кредитам перед банками из раздела обязательств в добавочный капитал. Таким образом, на бумаге сумма долгов была, по сути, снижена. Они крупно влипли. Инвестировали в крупнейший в мире завод по производству литий-ионных аккумуляторов, как они заявляли. Кроме того, запустили завод по производству солнечных аккумуляторов. Они действительно пользовались определённым спросом внутри страны, но с самого начала были менее эффективны, чем существовавшие тогда зарубежные аналоги. Есть ряд проектов с Пентагоном, и тоже провальных. О них позже. Там много будет интересного.

— Мне эти бумаги зачем?

— Банки-кредиторы этого пока что не понимают. Уловил? Банки видят, что у них действующие контракты с Пентагоном, пусть и по другой тематике, и уже сам факт наличия такого контракта — это очень сильная заявка на получение мощной линии кредитования. Они же видят реестр несекретных государственных контрактов с Пентагоном, он в открытом доступе. Это проверяемо. На контракты с Пентагоном ещё и ставку по кредиту снижают. Потому что это уже очень сильная характеристика мощной и уверенной деловой репутации заёмщика. Поэтому и по остальным кредитным продуктам и направлениям смелее кредитуют, меньше контролируют.

— И что мне с этим делать? Где мои деньги? Ничего не понимаю.

— Это афера, и пока что долги перед банками не очень большие. Но когда всё откроется, то долги будут громадные. Банки понесут большие убытки.

— Чёрт с ними, с этими банками. Где я должен буду заработать?

— У нас есть два варианта. Первый — это продать информацию банкам. Этот вариант мне не нравится, и банки много за это не дадут.

— Согласен. А второй вариант?

— Продать эту информацию им самим.

— Почему ты сама этого не сделаешь?

— Я не могу. Вот для этого ты мне и нужен. Нужен кто-то, кто это сделает, но не я. И чтобы на меня не пало подозрения. Я хочу быть в тени.

— Теперь понятнее. Но с этим могли бы справиться мексиканцы, например.

— То есть по факту это будет наркокартель.

— Скорее всего.

— Отлично! Ты мне предлагаешь с наркокартелем вести такие деликатные дела. Кстати, я никогда не буду иметь с ними никаких незаконных дел. Это самоубийство!

— Пожалуй, соглашусь с тобой. Но я совершенно не представляю, как это сделать.

— Надо подумать. Это будет твоя часть обязательств.

— А у тебя в чём выгода? Ведь если они заплатят, то не станут банкротами, по крайней мере, пока что.

— Это не очевидно. Просто чем больше они заплатят тебе, тем больше усугубят свою ситуацию, после этого я подумаю, что с ними дальше делать, и, возможно, мы ещё что-то предпримем. Кроме того, если сейчас у нас что-то хорошее получится, то у меня ещё кое-что на них найдётся.

— Я так понимаю, что речь идёт о людях, которые имеют очень большой вес в обществе и которых не обанкротишь. У них наверняка масса активов.

— Я буду их преследовать, но мне нужно оставаться в тени. Это страшные люди. У меня в окружении нет знакомых, на которых можно положиться, как на тебя.

— Я всё-таки должен буду тебе что-то отдавать из того, что заработаю на них?

— Нет. Это твоё, и прошу тебя не продешевить. Я не могу взять и одним выстрелом их убить. Поэтому я выбрала тактику тысячи укусов — это единственное, что мне доступно. Надеюсь, ты своё не упустишь.

— Попробую. Хорошо, если получится. И всё-таки как же твои разговоры о социализме? Не понимаю. Ведь мне даже Уго о них рассказывал. Он, кстати, очень верит во всё это.

— Знаешь, им это нужно. Это как религия. Кроме того, я действительно верю в демократический социализм, в справедливость. Честно тебе скажу, что мне очень нравится помогать бедным, очень важно давать им надежду на справедливое будущее. Я их не обманываю. Мы просто общаемся, и я укрепляю их веру. Кроме того, я уверена, что если что-то и способно разрушить это государство, то только война элит, их звериная ненависть к друг другу. Поэтому я выбрала тактику мелких дел, просто буду делать всё, что могу. А демократический социализм — это искренне то, что мне нравится. Очень хорошая идея, которая вселяет веру в простых людей.

— Психотерапия?

— Можно и так сказать. Но не только для них — она и мне нужна, я сама подпитываюсь их надеждами, их верой, особенно тогда, когда я им помогаю и у них что-то получается благодаря мне.

— Лаура, почему ты мне доверяешь?