Резидент разведки. Часть 2. Покер с контрразведкой

— Можешь взять с собой и почитать, ты поймёшь.

— О чём тут речь?

— Это касается некоторых предприятий «Ржавого пояса». Из этих бумаг ты поймёшь, сколько выделяется денег заводам по производству боеприпасов, военной техники и вооружений. Сколько на эти деньги производится, сколько зарабатывают работники этих предприятий. Наверняка у тебя возникнет вопрос, куда делись деньги. Ответ в этих бумагах. Потом мы с тобой поговорим на эту тему.

На своём чутком интуитивном уровне я уже буквально ощущал, что мы с ней обязательно придём к военно-промышленному поясу, то есть к этому самому «Ржавому поясу», который очень сильно интересовал и Генштаб, и министерство обороны.

Надо же! Прямо само мне в руки плывёт именно то, что нужно! Нет, так не бывает. Это явно проверка, прощупывание тем, которые меня заинтересуют.

В такие минуты очень тяжело скрыть свои чувства, но я умею.

Ржавый пояс, известный также как Индустриальный или Фабричный пояс, — часть Среднего Запада и восточного побережья США, в которой с начала промышленной революции и до 1970-х годов были сосредоточены сталелитейное производство и другие отрасли американской тяжёлой промышленности. После наступления постиндустриальной эпохи тяжёлая промышленность США пришла в упадок. Сам термин «Ржавый пояс» отражает кризис региона, в особенности сталелитейной промышленности, в результате которого, начиная с 1970-х годов, сотни тысяч людей потеряли работу. Тем не менее даже после перепрофилирования и закрытия фабрик и заводов Ржавый пояс остался одним из важнейших промышленных регионов США.

В любом случае «Ржавый пояс» — это основа тяжёлой промышленности США, тяжёлого машиностроения, то есть военного машиностроения, военно-промышленного комплекса.

Взял времени больше, чем следует для прочтения этой информации: нужно было как следует подавить свои эмоции.

— Лаура, зачем нам этот «Ржавый пояс»? Что он даёт?

— Там! Там топливо для нашего движения вперёд. Только они на выборах могут привести к власти тех, кто сожрёт нынешний правящий класс.

— Ты веришь в силу выборов?

— Когда-то что-то обязательно произойдёт или с долларом, или с фондовым рынком, это будет сигнал к действию.

— Если что-то случится на финансовом или фондовом рыке, то ты и свои деньги потеряешь. Всех накроет это цунами, насколько я понимаю.

— Эта страна и её элита отправятся в ад!

— Но и простые люди пострадают.

— Они рождены для страданий. Так им и надо! Они заслужили такое отношение к себе своей пассивностью и смирением к власти.

— Но речь же идёт о простых людях, в том числе из «Ржавого пояса». Не понимаю.

— Их не спасёшь.

— Допустим. Сейчас я понял, что у тебя есть некоторая чувствительная информация, которая может навредить, и не столько государству, сколько отдельным людям прежде всего. Но что с ней делать?

— Виктор, просто нужно понимать, кому её передавать.

— Ты знаешь?

— Конечно.

— Кто эти люди?

— Тебе лучше этого не знать.

— Лаура, полагаю, что мне лучше вообще ничего не знать.

— Это твоё право, Виктор.

— Я патриот США и не хочу потрясений.

— А денег заработать хочешь?

— Конечно, хочу.

— Если у тебя есть яйца, то дела со мной могут помочь забрать деньги кое у кого.

— Что тебе мешает самой это сделать? Зачем тебе я, Лаура? Давай-ка начистоту. Насчёт Ленина я всё понял. Не убедила. Эту мразь я ненавижу. При коммунистах и социализмах я жил и больше не хочу. Я их ненавижу!

— Я ума не приложу! Неужели в СССР было всё так плохо? Просто не верится.

— Я ненавидел советскую власть. Но не хочу говорить на эту тему и вспоминать СССР не желаю. Мне на них плевать. Я патриот Соединённых Штатов Америки! Люблю и уважаю свою страну!

— Не ожидала, что ты так относишься к своей бывшей стране. Но это и неважно. Я тоже хочу лучшего для США и знаю, как это сделать.

— Зачем тебе всё это?

— Ох, и не простой ты, Виктор, оказался человек.

— Ты, что ли, простая, Лаура?

— Хорошо. Давай начистоту.

— Долго мы шли к тому, чтобы поговорить честно.

— Виктор, мне нужна твоя помощь.

— Её не будет, пока я не разберусь во всём.

— Мне казалось, что ты темнишь, когда ругаешь коммунистов, советскую власть и Ленина. Поэтому думала, что мне удастся найти с тобой общий язык. Но ошиблась.

— Лаура, что тебе нужно от меня?

— Ты мне поможешь?

— Это несерьёзный вопрос. Мы что, дети? Скажи, что тебе нужно.

— Хорошо. Я хотела тебе предложить определённую защиту при условии, что ты будешь мне помогать.

— Ничего не понимаю. Сплошной туман.

— Не торопись. Мне кажется, что ты уже начал кое о чём догадываться, и тебя не удивит, если я скажу, что имею определённое отношение к ФБР.

— Всё-таки удивит.

— Хорошо, тогда сообщаю тебе, что являюсь секретным агентом ФБР.

— Отличная новость! — произнёс я с сарказмом.

— Ничего страшного для тебя эта новость не несёт, потому что только что я закончила длительную проверку в отношении тебя. Ты её прошёл блестяще.

— В связи с чем меня проверяли?