Резонанс

— Савелий Никитич, можно вопрос? Нам просто говорили, что наработанные рефлексы…

— Вздор, молодой человек! — резко перебил его инструктор. — Нет, насчёт рефлексов — истинная правда, но выплеск энергии — не то действо, которое имеет смысл осуществлять вполсилы. По сути, вы уже отрабатываете его, накапливая силу в течение десяти секунд и затем скидывая её в генератор. Здесь будет всё то же самое, только надо поразить внешнюю цель. Смысл занятия в отработке скорости и фокусировке. Сама по себе сверхэнергия стремительно рассеивается в пространстве, формировать будете насыщенную воздушную волну. Эта комбинация более стабильна.

Миша поднял руку, но ему и рта открыть не дали.

— Каким образом правильно сформировать волну? — предупредил его вопрос Савелий Никитич. — Разберётесь! Принцип уже заложили в вас на базовом инструктаже.

— Это когда ещё? — удивился Казимир.

— В кинозале сразу после инициации, — пояснил инструктор и хлопнул в ладоши. — Всё, приступайте!

И нас отправили к мишеням. Бить предстояло с десяти метров и при этом следовало поразить лишь дальний гонг, не задев разнокалиберных обручей, висевших на середине дистанции.

— Тут всё как при пулевой стрельбе, — заявил Савелий Никитич. — Центр — десятка. Заденете меньший из обручей — получите девять очков. И так далее по убыванию. Для зачёта надо выбить минимум семёрку!

Моим сослуживцам задание показалось не слишком сложным, а вот я на собственном опыте знал, сколь непросто сфокусировать и направить в нужную точку пространства выплеск сверхсилы. Именно поэтому торопится не стал, для начала восстановил в памяти свои действия по формированию энергетического сгустка и уже только после этого, семь раз отмерив, попытался поразить гонг.

Тот не дрогнул, зато заколыхались все обручи разом. Я даже покраснел от смущения, ладно хоть ещё никому не было до меня никакого дела, поскольку у остальных результаты оказались ничуть не лучше. Но это — поначалу.

Дальше почти все начали уверенно выбивать по пять-шесть очков, а вот у меня получалось набрать столько лишь за две-три попытки. Просто, когда бил в полную силу, почти не контролировал точность, а попытки схитрить и выплеснуть меньший объём энергии оборачивались пусть и точным, но всё же пшиком. В этом случае обычно вздрагивали только три самых маленьких обруча, а вот гонг оставался недвижим; выбросом до него попросту не добивал. И не особо даже утешал тот факт, что Василь и Варя недалеко от меня ушли, крепко обосновавшись в тройке отстающих.

Под конец занятия воздух буквально искрился от разрядов статического напряжения, и Савелий Никифорович выгнал нас на десять минут раньше, наказав практиковаться на полигоне.

— У комендатуры свой есть, точно знаю! — уверил он Фёдора. — Только не вздумайте друг на друге упражняться — покалечитесь! Всё, завтра жду в это же время и чтоб без опозданий!

Стоило только подняться из подвала, Василь тут же ухватил меня под руку и потянул на улицу.

— Идём, идём, идём… — негромко забормотал он. — Надо свалить раньше, чем Федя орать начнёт.

— А что такое? — удивился я.

— Политически неправильно будет галдёж на занятии спустить, — пояснил мой сосед по комнате. — Его деревенские даже за первого среди равных пока не считают. Если захочет удержаться в старостах, а он захочет, гайки закручивать станет. Угадай, кого показательно высечет? Нас с тобой — больше некого. А не будет нас, поорёт на пролетариев и успокоится. Ну сам посуди, не на девчонок же ему глотку драть?

Я не стал спорить, мне в любом случае делать в училище было уже нечего. Оставалось лишь дождаться Матвея и отвести его на площадку для единоборств.

На крыльце Василь с важным видом вытащил солидную пачку папирос и протянул мне.

— Угощайся. Не думай, не «Бокс» какой-нибудь, «Элита»! Высший сорт!

— Спасибо, не курю, — отказался я и не сумел сдержать удивления, спросил: — Ты же раньше не дымил?

Мой сосед сунул в рот папиросу, ловким движением запалил спичку о подошву ботинка и задымил.

— Не нужно было, вот и не дымил, — усмехнулся Василь, выдув сизое облачко.

— А сейчас что изменилось?

— Так с девушками знакомиться проще! — Он приметил мою скептическую ухмылку и кивнул. — Серьёзно! Я вчера так и познакомился. Продавщицей в табачной лавке работает такая красотка, что хоть сейчас на сцену. В воскресенье на свидание пригласил. А папиросы не выкидывать же!

Я улыбнулся, заметил спускавшегося по лестнице Матвея и поспешил распрощаться с соседом. Да тот и сам задерживаться на улице не стал, забычковал недокуренную до конца папиросу, сунул её в коробку и поспешил в училище.

Громила подошёл, глянул на меня сверху вниз, хмуро спросил:

— Что за мастер еще?

— Дядечка лет сорока. Рукопашный бой преподаёт.

— Сильно здоровый?

— Да нет.

Прямоугольную физиономию сослуживца прочертила недобрая улыбка.

— Тогда сломаю.