Резонанс

У меня имелись серьёзные сомнения на этот счёт, придержал их при себе, молча зашагал к воротам. Матвей потопал следом, с интересом поглядывая на встречных, но юноши старательно отводили взгляды, не желая провоцировать громилу, а девушки ускоряли шаг, спеша поскорее проскочить мимо. На улице моему сослуживцу эта игра наскучила, и он нашёл другую забаву: принялся пинать перед собой половинку кирпича, нисколько не заботясь о внешнем виде новеньких ботинок.

Я не стал его ждать и пошёл впереди, да только никакого действия этот манёвр не возымел — Матвей и не подумал ускорить шаг, пришлось сбавить темп. Время поджимало, и я даже поторопил громилу, но без толку. Мой спутник определённо не собирался никуда спешить; как футболил обломок кирпича, так и продолжил его пинать.

И вновь я зашагал впереди, а когда частный сектор остался позади и потянулись двухэтажные жилые дома, под ноги вдруг полетел окурок, следом из подворотни повалили парни в одинаковых гимнастёрках со значками средне-специального энергетического училища.

— Я же говорил, этот легавый тут всегда в одно время ходит! — завопил веснушчатый светлокожий пацан, чем-то напоминавший молочного поросёнка.

А вот его спутники вызывали ассоциации с городским зверьём, пусть и не с волками, но и шакалы опасны, когда сбиваются в стаю. А эти — сбились, этих — пятеро.

И я растерялся. Бежать — стыдно и поздно. Бить сверхэнергией — страшно, они же ответят тем же! Драться?

Ситуацию разрешил Матвей. Он ухватил обломок кирпича и ринулся вперёд со зверским выражением лица.

— У-у-убью-на!

Рык сделал своё дело, и парни терзаться сомнениями не стали, пустились наутёк.

Чёрт! Да я бы и сам на их месте поступил именно так же! И плевать на уязвлённую гордость.

Матвей мигом остановился, выкинул кирпич и отряхнул ладони.

— Ну ты чего встал? Шевелись! Сам же сказал — опаздываем!

Я двинулся с ним в ногу, потом не утерпел и спросил:

— А зачем кирпич хватал? Ты бы и так им навалял.

— Мараться только, — презрительно фыркнул громила. — Прибьёшь кого — потом отвечай. А с психическими нет дураков связываться, психический убьёт и все дела.

Заявление это прозвучало на редкость разумно, а Матвей ещё и добавил:

— Со мной даже мужики связываться боялись. Только и удавалось подраться, когда деревня на деревню сходились.

Я кивнул. И подумал о том, что подкараулить меня на обратном пути из училища могут и завтра, и послезавтра, и вообще в любой день, но столь убедительно сыграть психа не сумею совершенно точно.

Не таскать же специально для этой цели половинку кирпича!

Требовалось что-то компактное и одновременно способное убедить кого угодно, что со мной лучше не связываться. Нож?

Я обдумал эту мысль так и эдак и счёл её вполне годной. Складной нож у меня был, а уж припадочного как-нибудь разыграю. Главное не впасть в ступор. И потренироваться перед зеркалом тоже будет не лишним.

План? План.

Уж лучше подстраховаться, чем оказаться битым!

Глава 4

Сбежать не удалось.

Рассчитывал отвести Матвея на площадку и потихоньку улизнуть, только ничего из этого не вышло.

— Встань в строй! — коротко бросил тренер, глянул на моего сослуживца и кивнул. — Да, фактура подходящая.

— А ты кто… — договорить курсант не успел.

Мастер как-то небрежно и совсем несильно пнул здоровяка под колено, и тот рухнул, будто подрубленное дерево. Тут же вскочил и попытался облапить обидчика, но на этот раз полетел кубарем, и я даже успел разобрать проведённый приём. Повторить бы не смог, а узнать — узнал.

В два спокойных шага тренер очутился рядом с Матвеем и не позволил ему подняться, просто положив ладонь на плечо. Громила напрягся так, что на шее вздулись жилы, но ничего этим не добился и был вынужден опуститься на песок.

— Ну что, Александр, — обратился после этого мастер к самому возрастному бойцу из присутствовавших на площадке. — Хотел личного ученика? Получи и распишись!

Но указал он вовсе не на Матвея, указал он на меня.

— А как же учёба? — промямлил я, и Александр немедленно хлопнул по спине своей широченной ладонью.

— Расслабься, боец! У вашего отделения занятия по рукопашному бою со следующего понедельника начинаются, хоть немного тебя подтянуть успею. Бегом переодеваться!

Был Александр невысоким, но, в отличие от худощавого мастера, очень плотным, крепким и широкоплечим, со сбитыми костяшками кулаков. И хоть загорелое лицо так и лучилось дружелюбием, выбивал он из соперников дух ровно с такой же приветливой улыбкой. Уж я-то знал это наверняка, поскольку выхватывал от него на прошлой неделе не раз и не два.

Спорить как-то сразу расхотелось, да ничего бы это не изменило, побежал в комнату за комбинезоном.

Возвращался я на спортивную площадку с тяжёлым сердцем, но всё оказалось далеко не так плохо, как представлялось поначалу. Теперь я не был манекеном для отработки приёмов, теперь я был личным учеником, и меня не били, а учили. Хотя и били, конечно, тоже. И ещё валяли в процессе объяснения каких-то базовых принципов.