Ри (СИ)

— Щенные омеги, — строго выговаривал Бабра, устроив Кара на не расстеленной кровати и решительно стягивая с него, слабо сопротивляющегося, брюки вместе с трусами для интимного осмотра: — Должны беречься дома, в кругу гарема. А ты что творишь? Носишься по заграницам раненый, нервничаешь, супруга, такого молоденького, такого хорошенького, обмороками пугаешь…

Кар бормотал нечто возражающее, прикрывая пах ладонью, но противостоять напору медведя не мог.

— Бабра, — стонал, с закатывающимися под веки глазами. — Не надо… Кап… Леся… Зачем…

Не слушающий возражений омеги Бабра разрешающе подмигнул уже пристроившему раскрытую аптечку на стул возле кровати, надевшему резиновые перчатки Гого, подхватил трепыхающегося Кара под колени и развел ему пошире ноги.

— Давай, боско, — велел шакалу. — Я подержу, а то пнет еще, герой. Да угомонись ты, наконец! — рыкнул низко на продолжающего вяло отпихиваться омегу. — Чего мы все у тебя там не видали? Члена с яйцами? Жопы? Здесь девственников нет!

Измученный напрасной борьбой с медведем Кар перекатил по подушке голову и уставился в стену. Вожак стыдился перед чужими наготы.

Гого пощупал омегу внутри и снаружи, вынул измазанный вазелином и небольшим количеством свежей крови палец и снял перчатки.

— Допрыгался ты, воин, — сообщил Кару мрачно. — Пока не выкидыш, ура, но сохранение себе обеспечил. С этой минуты — жесткий постельный режим, вставать только в туалет. Или лучше скорую вызвать? У меня тут УЗИ нет.

Разумеется, Кар не хотел в больницу. Не потому, что не имел страховки жизни и здоровья — надеялся отлежаться без госпитализаций, да и дела незавершенные в Швии имелись — Лэ же пока не нашли. Из гостиницы, решил омега, будет проще, телефон среди ночи точно медперсонал не отберет, а капельницу и Гого воткнет. Но, незадача, Ри сейчас мнение мужа абсолютно не интересовало, уже насмотрелся на его подвиги вдоволь и сделал определенные выводы.

— Вызывайте, — холодея зрачками, подросток грозно зыркнул на вознамерившегося протестовать Кара и вытащил из заднего кармана шортиков мобилку. — При мне. Чтобы оменолог, УЗИ и анализы, по полной программе. — он был готов при надобности оттащить Кара в больницу на спине, даже если по дороге надорвется и помрет, привязать там к койке и дежурить возле, не смыкая глаз, днем и ночью, сколько понадобится.

Уловивший настрой рыжика шакал отстранил протянутый аппаратик и вытащил свой.

— Молодец ты, боевой, — шепнул парень, на миг приближая губы к уху альфочки. — С мэсс Каром по-другому нельзя. Защищай любимого от самого себя, защищай… Не зря же вы — истинные…

Польщенный похвалой старшего Ри фиялково зарделся, а Гого уже набирал номер скорой.

Врачебная бригада прикатила с сиреной минут через пятнадцать. Двое одетых в зеленую форму здоровенных медиков альф бережно, стараясь лишний раз не трясти, переложили разобидевшегося на весь мир, а особенно на супруга, надувшегося по-щенячьи мэсса Кара на застеленную белой простынкой каталку и повезли сохраняться.

Естественно, Ри поехал сопровождать мужа. Без гроша местных денег и сменки белья, в чем был, с одним — слава Богу, заряженным — телефоном в кармане и наскоро схваченными со стола документами. Подросток надеялся из дороги дозвониться до дяди Мая, тот обязательно подскочит с вещами позже. Максимум — есть еще Гого, тять Кап и Бабра.

Ну не похожи были они на бесчувственных скотов, способных оставить почти щенка и заболевшего друга в чужой стране на произвол судьбы! Вот не похожи, хоть застрели! И пусть всех троих альфочка узнал лишь мельком, инстинкт подсказывал — и у Бабры, и у Гого, и у тяти Капа под ребрами бьются добрые, горячие сердца.

Запихнув каталку с омегой в машину, тот медик, который помоложе, прыгнул за руль, второй — подсадил Ри в салон, влез следом, изнутри захлопнул заднюю дверь и откинул альфочке узкую, расположенную вдоль каталки скамеечку.

— Папи? — спросил, указывая на продолжающего дуться, уставившегося тусклым взглядом в потолок Кара.

Ри понял и отрицательно покачал головой.

— Муж, — вздохнул.

Уловивший акцент медик фыркнул, соображая, потом скривил уголок рта.

— Гигити, — пробурчал себе под нос с явственно различимым презрением и заткнулся — похоже, не любил соседей гиен. До самой больницы он не проронил более ни слова.

В приемном покое Кара промурыжили около трех часов — после осмотра оменолога сделали УЗИ и ждали результатов анализов, потом воткнули капельницу, обкололи успокоительным, подняли, вместе с кроватью, на соответствующее отделение и определили в темную по ночному времени палату, третьим пациентом. Еще одна койка пока стояла пустая. Хозяева двух занятых встретили пополнение равнодушно и сразу отгородились раздвижными шторками.