Рябиновые зори

Подарите мне притихшую сосну,
Подарите мне хоть на день тишину,
Подарите мне песчаные часы,
Их нашел я у прибрежной полосы.
Дюны,
Дюны,
Зашуршавшие вдали,
Вы — разбитые часы
Моей Земли,
Дюны,
Дюны
Из зернистого песка
Не укажут нам минуты и века.
Вы у них, прошу, не спрашивайте зря:
— Из каких времен кусочек янтаря?
Море вечно,
Дышит вечностью волна,
И о берег вечный плещется она.
И, как будто каравеллы, облака
Молча в вечность уплывают сквозь века.
В вечной капле янтаря который год
Муравей иглу сосновую несет.
Он, как я, чтоб свой продолжить путь,
Лишь на миг остановился отдохнуть.

ИЗ РОМАНА РУГИНА

КОСТРЫ

Когда чуть теплятся костры,
Лесным укроются туманом,
Мой край до утренней поры
Стреножен ночью, как арканом.

И все ж не верно, что кругом

Все замирает, засыпает.
Во мгле невидимым костром
Поэта сердце вновь пылает.

У сердца давний разговор

С седой Полярною звездою
И с белизною дальних гор,
И с многодумною тайгою.

Когда костры заснут в золе

За потемневшими лесами —
Сердца поэтов на земле
Горят высокими кострами.

«На небе ни звездочки…»

На небе ни звездочки.
Тьма.
Лишь ветер находит дорогу.
От ветра, как бубен, дома
Гудят, поднимая тревогу.

Девать ему некуда сил?

Волну приподнял он речную,
И лодку в волне утопил,
И в чащу вломился лесную.

Но там, в приполярных лесах,

За ночь обломал свои крылья.
Бескрыло забился в ветвях
И выдохся, взвыв от бессилья.

Земле приносящие зло,

Они исчезают, как ветер…
Ни звездочки в небе.
Светло.
И звонкая тишь на рассвете!

«С первого пронзительного крика…»

С первого пронзительного крика
До молчанья смертного у нас,
Даже если ходим далью дикой,
Нету ближе материнских глаз.

Горе сына стянется арканом

И на сердце матери моей.
Мать меня считает мальчуганом,
Хоть у сына — двое сыновей…
Добрые дела сынов, как птицы,
К матерям летят среди зимы.
Нам во сне любое может сниться,
Ну а мамам снимся только мы.

Солнце не лучится в непогоду,

Вечно в доме не сберечь тепло.
Только сердце матери сквозь годы
Светит одинаково светло.

Снова по ночам не спится мамам,

Вновь тревожно им за сыновей.
Знаешь что? Пойду и телеграмму
Я отправлю матери своей.

«Для костра деревья выбирая…»

Для костра деревья выбирая,
Береги подлесок. Осторожно!..
Вон сосна, засохшая, седая,
Предлагает: «Мне в кострище можно!»

Старые деревья неказисты,

Но зато горят они искристо.
Как у них тревожно и счастливо
Рвутся к небу огненные гривы!

Им уже потомства не прибавить,

Счастье — на земле прибавить света.
Не упасть в болотное бесславье,
А пылать, как солнечное лето.

ИЗ НУРЫ БАЙРАМОВА

«Я прячу ноги теперь от пыли…»