Рябцева С.Л.Дети восьмидесятых

Ребята хорошо понимают информацию, переданную взглядом, мимикой, жестом, позой. Могут и сами говорить на этом кодовом языке. В его основе – принцип экономии усилий

Раньше Сережа В. влетал в класс со звонком, сбивал на дороге стул, но не догадывался его поднять. В подобном случае я должна была ловить его за рукав (Серёжу, не стул), много чего говорить, много чего выслушивать ("А я чё, я ничё..."), потом подводить к стулу да ещё и уговаривать его поднять. Серёжа поднимал с ворчанием и твёрдой уверенностью в том, что стул упал исключительно из вредности, сам по себе, дабы досадить славному мальчику Серёже. Ныне жизнь моя стала значительно легче и приятнее. Теперь я "вешаю" паузу и удивленно-осуждающе даже не смотрю – взглядываю на Сережу. И он с понимающей улыбкой восстанавливает порядок. Вся процедура занимает какие-то секунды. Налицо экономия энергии, времени, настроения.

Код – одна из основ взаимопонимания. К коду относится и намёк. Ещё год назад мы поставили сценки по стихотворениям А. Барто "Ку-ку!" и "Сильное кино" ("Ку-ку", – говорили мальчику одноклассники в ответ на его особо завиральные речи. Во второй сценке мальчик косноязычно пересказывал сестрёнке содержание фильма). Сценки получились очень интересными. Были они у нас в репертуаре три года, и в течение всего этого времени мы их переделывали и совершенствовали: возможности в них заложены большие. Реализовывались эти возможности не только на сцене.

Саша Ш. на перемене что-то втолковывает Алеше Щ.:

– Ну, ты понимаешь, это как вот приделано, а здесь это... ну, как его... ну, которое, понимаешь...

(Разговор сугубо технический, видимо значимый для Саши, увлеченного техникой, но, когда Саша волнуется, он и двух слов связать не может. Шутка, смех хорошо снимают зажатость и выводят Сашу из этого состояния.)

Алёша внимательно слушает, потом тянет одобрительно-иронично:

– Да-a, сильное кино!

Оба смеются. И речь идет свободнее.

Жене М., сообщившему нам, что он не выполнил упражнение, потому что потерял ручку, мы можем сказать: «Ой, ку-ку, ку-ку!» – И всё ясно. И Жене, и всем остальным. Ребята знают: кто хочет делать – ищет возможности, а кто не хочет – оправдания. Любые. Вплоть до «ку-ку». На это и намекнули.

Посторонний ничего не поймёт, поскольку информация

закодированная. А нам такой код экономит время. Но у него есть и более важная функция: он вызывает чувство общности. И радует: как хорошо мы понимаем друг друга! Без лишних слов. Код развивает наблюдательность, зоркость, побуждает мыслить и делать выводы из своих наблюдений. Тебе ничего не сказали, но ждут, что ты все поймешь. Ты же сообразительный, верно? По крайней мере все на это надеются – не подведи! Очень хочется соответствовать ожиданиям друзей, тут уж постараешься!

Владение кодом даёт чувство защищенности — "я среди друзей, они меня поймут". Может быть, благодаря этому чувству появляется бесстрашие в поступках. Опоздал – не станет прогуливать, прятаться, хитрить, несёт повинную голову. Получил – заслуженно – не ту отметку, которой можно порадовать родителей, непременно скажет об этом.

В январе преподнесли сюрприз на контрольной по математике. Обнаруживаю у Инны, Наташи Д. и Наташи Ч. (они сидят друг за другом) в тетрадках странные вещи; во-первых, абсолютно одинаковое решение задачи, а во-вторых, совершенно бредовое

– Голубушки, помните у Э. Успенского: "С ума по отдельности сходят. Это вместе только гриппом болеют". Прошу вас посовещаться и доложить, как с вами могло случиться такое несчастье.

Докладывают. Инна:

– Совсем же лёгкая задача! А я почему-то думала, что на контрольной будет трудная, и запуталась.

Наташа Д.:

– А мне думать было неохота, и я списала у Инны.

Наташа Ч.:

– А я – у Наташи...

Нелегко далось подобное признание девочкам,: тем более что в классе у них заслуженно высокий авторитет. И тут – на тебе! Сразу выскочил быстрый на язык Серёжа:

– Вот откуда двойка: виновата Зойка!

Наташа, с обидой:

– Мы же не оправдываемся! Сами виноваты!

Кодирование ни в коем случае нельзя противопоставлять развитию устной речи. Одно другому не мешает, напротив! Речь мы развиваем постоянно, используя разные методы. Здесь вопрос меры. Где надо, ребята могут подробно, четко и ясно изложить суть вопроса, а в другом случае уместно ограничиться намёком.

Конечно, далеко нам ещё до отличных результатов, но мы – на правильном пути.

В конце концов все ребята (в разной степени) научились понимать язык взглядов и движений. И театр наш перешёл – в полном согласии с диалектикой – на новый качественный уровень. Дети почти самостоятельно, с минимальной моей помощью, открыли, что можно параллельно передавать речевыми средствами одну информацию, а пластическими – другую, причём противоположного содержания. И что столкновение их порождает комический эффект. И что слова могут солгать, а движения скажут правду, надо только суметь их понять, "прочитать".