Рядом

"Я, студент пятого курса Академии прикладной магии, прошу продлить стажировку. С возможностью распределения после защиты диплома в данное учебное заведение для дальнейшей работы".

Простая сложная история

– Я ненавидела свою свекровь.

Дана развернулась и подол свадебного платья пеной разлетелся по комнате.

За окном ликовал июнь. Детским смехом, птичьим перекликом, шепотом тополиных крон. Даже одуванчики ухитрялись разлетаться с мелодичным шелестом.

– Мама, у меня свадьба. Июнь поет, лето зовет. А ты о ненависти!

Было досадно. Зачем говорить о плохом на пороге безграничного счастья?

Мама похлопала по дивану.

– Присядь, расскажу.

Дана, подобрав подол, царственно прошлась по комнате. Потом засмеялась и плюхнулась рядом с матерью, утопив все вокруг в белом облаке кружев.

– Ты знаешь, на Востоке семья – это все. Дома всегда гостеприимно распахнуты. Когда я вышла замуж, почти каждый день приходилось встречать гостей. Люди на пороге, свекровь раскладывает еду. Всем и каждому. Но, когда очередь доходит до меня, опускает половник и говорит: «Сама себе положишь».

Дана затаила дыхание. Мама раньше об этом не рассказывала.

– Почему бабушка так поступала?

– Я не понимала. Она делала так каждый раз. Изо дня в день. Словно я человек второго сорта, пыль под ногами. Меня душила обида. Так и жила, чувствуя, как растет ненависть.

– Я не знала этого…

– Так продолжалось почти три года. Пока однажды она не рассказала историю из своей жизни. Когда она была юной снохой, как я, мать мужа обделяла ее. Всем пожирнее и повкуснее, невестке – поменьше и пожиже. И тогда моя свекровь пообещала себе: «Жена моего сына будет наполнять свою тарелку сама. Гуще, больше, жирнее, вкуснее – так, как захочется именно ей».

За окном перешептывались тополя, будто обсуждая услышанное.

– Я так долго жила с ненавистью в сердце. А мне всего лишь нужно было поговорить. Множество проблем исчезают сами собой, когда люди начинают разговаривать друг с другом. Запомни это.

Мама усмехнулась.

– Вот такая тебе песнь июня перед свадьбой.

Дана прижалась к ней, чтобы лучше сохранить мамины слова. Прямо на сердце, солнечными росчерками.

– Спасибо, мама. Это песнь самой жизни…

Помидоры для Наташки

Моей подруге Ахтуловой Наталье посвящается…

– Улетай, улетай!

В идеальную немецкую кухню залетела муха и нарушила орднунг. Наташка замахала полотенцем, прогоняя ее.

А я сидела с бутылкой грейпфрутового пива и глупым от счастья лицом. И смотрела на ее мельтешение.

Изгнав божью тварь, она достала тарелку и торжественно водрузила на нее огромный помидор. Затем, отрезая по маленькому кусочку, начала смаковать.

Таков был ее заказ.

– Привези помидор, выращенный на южном солнце!

И началось великое путешествие двух счастливейших помидоров на свете. Двум овощам крупно повезло. Упаковав каждый из них с любовью в круглую тару, я отправилась с ними из Казахстана аж в Германию.

На таможне меня остановила суровая женщина и молча указала на монитор. Там светились два зловещих круга, подозрительно похожие на противопехотные мины.

– Что это? – спросила офицер, сканируя меня взглядом на предмет благонадежности.

Я нервно захрустела пальцами и промямлила:

– Это помидоры…

Ее глаза округлились.

– Что?!

– Понимаете…

И я, запинаясь, начала живописать о многолетней школьной дружбе, о разлуке, о тоске на чужбине по нашим овощам и фруктам.