Рядом с Фрунзе

— Я хорошо знаю машиниста, — проговорил товарищ Записной. — Раз он так тормознул, значит, что-то случилось. — И он побежал по вагонам к паровозу. Игнац Агоштон и несколько бойцов поспешили за ним. В этот момент со стороны ближайшего холма, заросшего кустами, послышалась пулеметная стрельба.

— Теперь все ясно! Вот почему так неожиданно остановился поезд, — бросил подоспевший Шаркёзи. Он отдал приказ, и 12 пулеметов, как один, открыли по холму огонь.

Противник силою до взвода был вооружен одним пулеметом и винтовками. Пулемет дал несколько длинных очередей по поезду, остальные бандиты открыли частый ружейный огонь. Пассажиры спецпоезда были защищены от ру-> жейного огня: боковые стенки вагонов были об^ шиты броневыми листами в полтора метра высотой.

Не прошло и получаса с момента нападения, как сосредоточенным и точным огнем пулеметов охраны удалось уничтожить большинство бандитов; уцелевшие в живых отошли в чашу леса.

Убедившись в том, что опасность миновала, бойцы охраны и комендант поезда вышли из вагонов и направились к паровозу. Стала ясна причина столь резкого торможения. Метрах в трех — четырех от поворота был снят и брошен в кювет восьмиметровый рельс.

— Ну, товарищ, — сказал Агоштон машинисту, — не останови ты поезд, так мы бы все погибли, а от нашего поезда осталась бы лишь куча железного лома. А мы тебя ругали!

Пока несколько бойцов из охраны разговаривали с машинистом, товарищ Записной распорядился исправить разобранное полотно.

Началась жаркая работа. В это время два пулеметных расчета заняли холмик, с которого бандиты стреляли по поезду. Повсюду валялись трупы контрреволюционеров. Оставшиеся в живых бандиты не успели забрать даже оружие убитых. Пулеметчики заняли хорошие позиции на склоне холма, откуда была видна вся местность. Вокруг стояла полная тишина. У сбежавших бандитов отпала всякая охота повторить налет. Дорожники могли спокойно восстанавливать путь.

На замену рельса ушло несколько часов. Когда путь был в порядке, тронулись дальше, к Астрахани.

ВСТРЕЧА С ЛЕНИНЫМ В КРЕМЛЕ

Летом 1919 года Красная Армия успешно провела на всех фронтах ряд крупных операций, в результате которых войска Колчака были разгромлены.

В период подготовки операций жизнь в штабе товарища Фрунзе била ключом. С фронтов в штаб группы съезжались командующие армиями, командиры корпусов, комиссары, связные и посыльные. В ходе проведения операций обозначались осязательные результаты. На Урале белые потерпели окончательное поражение и начали отступление. Часть отступающей лавины потекла в направлении Центральной Сибири, другая часть стала откатываться в сторону Средней Азии.

В первых числах августа Фрунзе вызвали в Москву. И до этого бывали случаи, когда Фрунзе вызывали в Москву, однако на этот раз бойцы предчувствовали, что они находятся накануне новых больших событий.

Светлело затянутое легкими облачками небо, В четыре часа трубач дал сигнал, возвещая о прибытии Фрунзе. Раздались слова команды, и начальник отряда охраны Мартон Шаркёзи доложил о готовности поезда к отправке. Выслушав рапорт, Фрунзе разрешил трогаться.

Впереди тысячекилометровый путь. И ныне это немалое расстояние, а для техники, которая была 40 лет назад, — тем более. Состав мчался мимо зеленеющих лесов, холмов и гор. В пути часто приходилось останавливаться, чтобы набрать воды или запастись дровами для паровоза.

На следующий день около полудня подъехали к Москве. Поезд сбавил скорость: то и дело попадались стрелки. Бойцы с удивлением смотрели на огромный город, бегущий навстречу. Поезд шел по окраине Москвы. Справа стали видны огромные корпуса завода Гужона.

— Посмотрите, какой гигант, — сказал Геза Рабикар.

— Завод как завод, — отвечали бойцы.

— У него своя история. В семнадцатом году с марта по ноябрь я, будучи военнопленным, работал в слесарных мастерских этого завода. Здесь нас и застала Великая Октябрьская социалистическая революция, здесь познакомился с Фридешем Карикашем. Он повел нас с завода на баррикады Москвы.

Пока Геза Рабикар делился своими впечатлениями об уличных боях московского пролетариата в ноябре 1917 года, поезд медленно подкатил к платформе Казанского вокзала. Шипя и пыхтя, паровоз остановился, бойцы охраны повыскакивали из вагонов, чтобы занять свои места по обеим сторонам состава. Всероссийский Реввоенсовет прислал для командующего Южной группой армий две мапшны. Кроме Фрунзе и Сиротинского, с поезда сошли Игнац Агош-тон и Пал Вайда.

Большой, с открытым верхом «форд», миновав Красную площадь, въехал в ворота Кремля и остановился перед большим желтым зданием. Фрунзе и Сиротинский вошли в здание, а двое сопровождающих остались ждать их в кремлевском саду.

— Постой-ка, дружище. А чем мы займемся?— спросил Вайда своего товарища, когда они остались одни.

— Тебе доводилось бывать в Кремле?

— Нет, но я много слышал о нем.

— Хорошая мысль пришла мне в голову.

— Что за мысль?

— Пойдем посмотрим!

— Успеем ли?