Рядом с тобой

– Он называется Аргун. – Салман мечтательно улыбается. – От него до Грозного всего шестнадцать километров. Он похож на ваш поселок, но дома не деревянные, а каменные. Там течет речка Аргун, она мелкая, и по ней лес не сплавляют. – Салман улыбается. – Вот интересно: Березино – река Березина, Аргун – река Аргун. В нашем доме три комнаты, кухня и глубокий погреб. Окна большие, и в комнатах светло. Мама повесила на стены ковры и пол застелила коврами. Я люблю сидеть в кухне и смотреть, как мама готовит еду. У нее много алюминиевых кастрюль, они блестят, и по кухне бегают солнечные зайчики. Зайти в дом можно с главного крыльца, напротив ворот, и сбоку, тогда сразу попадаешь в кухню. Двор большой, есть еще маленький домик на две комнаты, в нем живут две старшие сестрички, я их очень люблю, особенно Зарган, она старше меня на два года. Всего у меня четыре сестры, две уже замужем, у них есть дети. Их мама, первая жена отца, умерла, когда меня еще на свете не было. У нас есть сад, виноградник и красивая старенькая груша. Наш сад небольшой, но красивый, есть коровник и сеновал, все как здесь…

Яха сама писала заявление или ей помогал Салман? Он видел этот листок? Держал его в своих руках? Будто слепая, Галя осторожно проводит пальцами по словам, написанным корявым почерком на листе из тетради в косую, и так ей тяжко, что хоть на пол ложись и умирай – иначе как справиться с болью в душе? Боль эта не отпускает ни на минуту, она всегда с ней, как сиамский близнец. То зудит, то колет, то укоряет, то печет. И не дает спать каждую ночь. Да, каждую ночь ей не дает спать чувство вины.

– Давайте я запишу вам телефон Исаева. – Голос Павленко оторвал ее от раздумий.

Галя вздрогнула, будто проснулась, и отдала заявление. Павленко переписал номер телефона на клочок бумаги и протянул ей:

– Будьте осторожны, вы даже представить себе не можете, что там сейчас творится.

– Спасибо.

– Наденьте что-то длинное, с рукавами, и платок на голову обязательно.

– Я в курсе, я уже была там.

– Когда?

– В восьмидесятом году.

– Сравнили! – хмыкнул Павленко и негодующе помотал головой. – Сейчас там особое отношение к русским. – Он посмотрел на Рому. – Вы тоже едете?

– Да, – ответил Рома. – Я думаю, все обойдется, мы граждане Украины, а Украина с Чечней не воюет.

Несколько мгновений лейтенант смотрел на Рому как на недоумка, а потом довольно резко произнес:

– Перефразируя известную поговорку, скажу так: стреляют в голову, а не в паспорт. – Он встал из-за стола и протянул Роме руку. – Будь осторожен и береги мать. Кстати, ты совсем не похож на чеченца, так что и про свою голову думай.

– Спасибо. – Рома пожал руку лейтенанту.

– Ответ на запрос ваши родственники получат недели через три, если у них все нормально с почтой, – добавил Павленко. – Пожалуйста, когда вернетесь, позвоните, мой мобильный у вас есть. Просто хочу знать, что с вами все в порядке. Да, еще: не берите с собой спиртное и не надевайте драгоценности.

– Спасибо, мы обязательно позвоним, – сказал Рома, и они покинули кабинет.

Она идет по коридору, держа сына под руку. Слезы катятся по ее щекам, и она не может их остановить, не может понять, что с ней. Она тысячи раз представляла себе, как все может быть, но в ее представлениях не было места боли – было позерство, предъявление претензий, холод в душе, но уж никак не то, что она сейчас чувствовала.

– О господи! – сдавленно кричит Галя.

Слезы душат, и она рыдает, выплескивая наболевшее с такой силой, что запершило и запекло в горле. И вдруг сквозь эти слезы, копившиеся десятилетиями и пролившиеся в один миг, она увидела и поняла светлую правду: первая любовь все еще живет в ней, такая же пугливая и беззащитная, такая же добрая и сострадательная и такая же яркая. Сейчас она возрождалась и до краев заполняла Галкино сердце, а вместе с ней просыпалась нежность, растапливая сковавший душу лед безнадежности и неверия. Галка всматривалась в свое сердце, зачарованно наблюдая за творящимся волшебством и с каждой секундой осознавая, что это уже не та юношеская любовь, уязвимая, обидчивая и готовая в любую секунду выпустить иголки, как внезапно пойманный ежик, а любовь зрелой женщины, много лет назад спрятанная от чужих и своих глаз, чтобы в тайниках сердца вызреть и слиться с вечностью.

Сын обнимает ее и гладит по плечу.

– Мама…

– Что?

– Дай ключи, я сяду за руль. – Рома протягивает руку.

Галя у машины. Не помнит, как оказалась здесь. Она открывает сумочку, достает ключи, протягивает сыну. Они садятся в машину.

– Нам нужно купить мобильный телефон, – говорит Рома. – Я знаю магазин напротив моего дома.

– Да, конечно.

Проспект Правды, проспект Ленина, мелькают дома, светофоры. Магазин мобильной связи. Они позвонили Хасану, как только продавец вставил в телефон смарт-карту.

– Хасан, здравствуй, это Галя Гармаш.

– Галя? Привет! Я ждал твоего звонка. Как хорошо, что вас нашли! Как твои дела? – Голос изменился, не такой высокий, но акцент тот же.

– Меня разыскивает Яха.

– Знаю, я передавал заявление друзьям в Ростов, а они – в Харьков.