Рядом с тобой

Тебе не понять, сколько слез было нами за эти войны пролито, столько горя мы видели, что уже редко плакали. Душа плачет, а слез нет. А в тот вечер все плакали, вся улица. Видела бы ты их! Счастливые как дети, все время вместе. У нас не принято проявлять нежность на людях, а они проявляют. Не могу на них нарадоваться. Я, оказывается, зря целых полгода ездила на главпочтамт: Галя уже не жила на той квартире. Люба рассказала, как ее приняли за цыганку, и Галя так расстроилась! Она там уже не жила, переехала на другую квартиру. И еще мы узнали, что было какое-то согласие на развод. Салман точно не мог его подписать, он бы мне сказал. Что еще обидно, так то, что письма, что он писал Галке из армии, ей не отправляли, а выбрасывали. Он же у родственника нашего служил! Магомед сказал нам об этом, когда узнал, что Салман сильно болеет.

Вот такие у нас дела. Извини, может, я написала сбивчиво и не очень понятно, но я волнуюсь. Скоро все проснутся, надо готовить завтрак. Я по тебе скучаю, даже не знаю, увидимся ли когда-нибудь. Напиши мне, может, твое письмо дойдет до нас. Обнимаю, тебе привет от Любы. Твоя Зарган».

– Салман! – слышит он и оборачивается.

У железнодорожного полотна стоит Юрка и призывно машет рукой.

– Ты меня зовешь? – спрашивает Салман и озирается.

Больше никого нет, только они вдвоем. Юрка радостно улыбается:

– Иди ко мне!

Юрка раскрывает руки, будто хочет кого-то обнять, и вдруг из-под земли появляются маленькие зеленые стебельки и устремляются вверх, превращаясь в желтые тюльпаны.

– Как же так? – удивляется Салман. – Тюльпаны растут в апреле, а сейчас июль.

– Они расцветают в твоем сердце.

Салман прижимает ладонь к сердцу.

– Жаль, не могу показать их Галинке, я ведь обещал, – сокрушается он.

– Можешь, – отвечает Юрка, – ты все можешь!

Он поворачивается и уходит вдоль полотна. Салман смотрит ему вслед. Он знает, где это…

Он открывает глаза. Тени на потолке уступили место лучам восходящего солнца. Галинка спит, приоткрыв рот, ее веки дрожат.

Подташнивает, тянет спину, выкручивает суставы, в горле сухо… Значит, скоро приступ. Надо попросить Галю уйти.

Стук в дверь. Галинка сонно хлопает глазами.

– Это Тимур, – говорит Салман.

– Кто? – спрашивает Галя.

– Тимур, врач.

– А! – восклицает Галка. – И что?

– Он должен сделать мне укол.

– Да-да! – Галя вскакивает с кровати.

Какая же она красивая!

Галка натягивает платье, открывает дверь.

– Доброе утро. – Ее голос дрожит, она бросает на Салмана тревожные взгляды.

– Доброе утро. Как спалось? – спрашивает Тимур.

– Нормально, – отвечает Салман. – Галинка, оставь нас, пожалуйста.

– Пожалуйста, закрой дверь плотнее.

Тимур плечом надавил на дверь, пока не щелкнул замок.

– Как ты? – Он придвинул стул к дивану.

– Нормально… – Салман скрипнул зубами.

Тимур откупорил ампулу и наполнил шприц:

– Куда будем колоть?

– Не важно. Осталось мало времени.

– С чего ты взял?

– Я знаю.

Тимур ввел лекарство в бедро, вынул иглу и, придерживая ватку, посмотрел на Салмана.

– Я должен сегодня съездить в Притерские пески, – сказал Салман, когда боль начала затихать.

– Зачем?

– Должен показать жене долину тюльпанов.

Тимур нахмурился:

– Салман, ты знаешь, какой сегодня день?

– Знаю, сегодня двадцать девятое июля.

– Значит, лето?

– Да, лето.

– А ты помнишь, что тюльпаны в июле не цветут?

– Тимур, я еще хорошо соображаю, поэтому прошу тебя, позвони Хасану и попроси его приехать. Без него я не смогу туда попасть.

Да, без Хасана ничего не получится. Рядом узловая железнодорожная станция, надо пересечь мост через Терек, а для этого нужен особый пропуск. У него такого пропуска нет, а у Хасана есть.

– Пожалуйста, попроси Абу зайти ко мне.

Тимур кивнул и вышел.

Салман повернулся на бок и придвинулся к краю кровати. Он хотел опереться на локоть, но не смог. Попытался перевернуться на живот, чтобы сначала спустить на пол ноги, но это ему тоже оказалось не по силам.

– Сынок, я помогу тебе. – К кровати подошел отец.

Салман протянул руку:

– Да, папа, пожалуйста…

Он опустил ноги на пол, сел и отдышался.

– Отец, – Салман глотнул. – Я должен сегодня поехать в Притерские пески.

– Зачем?!

– Я должен, понимаешь? И я хочу, чтобы ты помог мне.

Абу опустил голову и тут же поднял:

– Скажи, что я должен сделать?

В полдень, опираясь о плечо сына, Салман сел в машину Хасана. Никто не пытался отговорить его от этого путешествия, никто не задавал вопросов. Ему просто помогали и улыбались.