Рядовой стрелок

Сидя в недорытом окопе, они со Степаном успели почистить винтовки, пожевать сухари и постепенно углубить укрытие. Налеты самолетов уже не вызывали у Алексея чувство животного страха, а после пережитого за сутки он даже смог немного поспать, проваливаясь от усталости в сон минут на пятнадцать. Пока авиация бомбит их позиции, можно не опасаться атак немцев. Чернов ощутил некое презрение к смерти. Он не боялся погибнуть. Возможно, что это все лишь из-за произошедшего вчера. Столько всего вместилось в один, пусть и в самый длинный день в году. Но событий оказалось больше, чем почти за всю прошедшую жизнь. Голова немного болела от переживаний, грохота, визга, впечатлений и вообще всего, что произошло за эти последние сутки. Он закрывал глаза, а перед ним сидел Иван, каждый раз повторяя всего одну фразу: «Завтра меня убьют».Дальше было словно в кино: обрыв пленки и дорога, разбитая, разбомбленная, с брошенными повозками и орудиями, сгоревшими и выведенными из строя автомашинами, убитыми лошадьми и людьми… За короткий некрепкий сон Алексей проходил по этой дороге несколько раз. Почему-то снились дорога и Иван со своей фразой, а не первый бой, не воронка на месте окопа, не части людских тел после артиллерийского и минометного обстрелов, не десятки погибших сослуживцев. Чем можно это объяснить? Алексей не знал тогда, не знал и сейчас.

Кругом царствовала смерть, словно собирала то, что не успела собрать раньше.

–Эй, бойцы! – послышался окрик сверху.

Степан и Алексей разом подняли головы и увидели хмурое темное лицо красноармейца.

– Держите, – протянул он к ним в окоп руку с двумя небольшими черными эбонитовыми футлярами. – Приказано раздать всем. Внутри бумажка, надо будет заполнить.

Боец исчез, а на ладони Алексея лежали смертные медальоны.

– Я не буду заполнять, – резко сказал Степан. – Тогда точно убьют!

Алексей молча открутил крышку, вынул бумагу. Неторопливо прочел, что там написано и спокойно заполнил графы.