Рядовой свидетель эпохи.

Очень любили во все детдомовские времена выходить на природу, и коллективно, большими группами в сопровождении кого-нибудь из воспитателей, и небольшими самодеятельными компаниями единомышленников. К болотам за Юрьевскую слободу, за Пушбол к Пашинскому оврагу, в сосновые боры под Борисоглебом, на реки Ишня (Ишма — по тогдашнему), Сара, Устье. И самое главное, наверное, было то, что по дороге как-то случайно всегда попадались большие поля, где всегда можно было чем-то поживиться. Тут, конечно, мы всегда «заимствовали» у колхозников все, что было съедобным в объемах, которые позволяли вместить наши карманы и запазухи, и были сыты целый день.

Это я рассказывал о развлечениях — промыслах, связанных с добыванием себе что-нибудь из пропитания, так как детдомовская кормежка была явно недостаточной для растущих организмов в условиях постоянной активной деятельности на свежем воздухе. Кроме почти повседневных занятий-промыслов, были, конечно, занятия и другого плана, которые сейчас я бы назвал самоорганизующимися игрищами. Очень любимыми были массовые игры — «сражения». Наиболее популярными были три вида таких игр.

Самой безобидной игрой, пожалуй, можно считать подушечные бои по вечерам в спальнях после отбоя, когда никого из воспитателей нет, партия на партию, не всегда количественно одинаковые. Часто двое — трое ребят постарше, посильнее, половчее занимали оборону на определенном плацдарме сдвинутых кроватей, а другая разновозрастная группа в количественном превосходстве их атаковала, пытаясь захватить плацдарм. Шум, гам, беготня стояли невообразимые. Иногда такая игра имела небезобидный исход. Мне однажды досталось подушкой, в которой был спрятан сапожный нож. Порез оказался нешуточный, до кости, кровь еле-еле удалось остановить. Шрам на руке, сейчас уже чуть заметный, виден до сих пор.

Зимой одно время были популярны сражения валенками, особенно интересные в длинных коридорах в абсолютной темноте, тоже партия на партию. Крадется кто-нибудь тихо-тихо по стенке, чтобы зайти в тыл «противнику» и атаковать его с другого конца коридора, а противник затаил дыхание и делает вид, что отступил на тыловые позиции. Но внезапно кто-то не выдерживает и бьет валенком на шорох, да по своему. Ну и начинается сражение между перемешавшимися бойцами. Такие сражения тоже не всегда заканчивались без кровопролития. Однажды досталось кому-то чьим-то, только что пришедшим с улицы, замерзшим валенком по уху сверху вниз, отчего ухо оказалось заметно надорванным.

Одно время, в те же 1935 — 1937 годы, мы, мальчишки увлекались более нешуточной игрой — сражениями на кирпичах. Эта игра, помнится, зародилась тогда, когда какое-то учреждение взялось разбирать остатки старого кирпичного строения у пруда, что у юго-западной угловой башни монастыря. Вернее дело шло о доразборке уже подвальной части бывшего строения, где было много кирпичных перегородок, и все это походило на траншеи глубиной в мальчишеский рост. Тут нам и подвернулась оплачиваемая работенка — разбирать остатки кирпичных стен и складывать отдельно целые кирпичи в штабели. Возможность честно подработать и получить за это какие-то, пусть самые мизерные деньги, привлекала всегда. Деньги нужны были для того, чтобы купить хорошей резины для рогатки, порох у местных охотников для дробовиков, спички. Немного денег нужно оставить и попытаться выиграть еще в карты, в орлянку, в пристенок. Позднее, когда появилось увлечение у некоторых из нас под активным влиянием С. Ивенского коллекционировать художественные открытки, репродукции, деньги нужны были для этого.

Так вот, в первый же день, кажется, разбирали мы кирпичи, довольно устали с непривычки, и кто-то в шутку запустил в своего приятеля, находящегося на разборке другой перегородки, небольшим осколком кирпича. Тот, естественно ответил тем же. Ну и пошла перестрелка — кто в кого попадет. Я, помнится, предложил такую игру: делимся на две партии, каждая занимает свои позиции и начинаем войну. Как только «граната», то есть кусок кирпича, попадает в кого-то, тот считается убитым и выходит из игры. Вышедшие из игры становятся судьями и арбитрами во время спорных ситуаций продолжающейся игры. В подобную игру мы любили играть в Борисоглебе, но там она была безобидной, вместо кирпичных гранат использовались снежки. Также делились на две партии, расходились на свои позиции и начинали перестрелку. В кого попадет снежок, тот считался «убитым» и выходил из игры. Сама игра выходила далеко за пределы первоначальных позиций, до полукилометра, с погонями и окружениями, и была очень увлекательной. Последний, кто оставался целым в такой перестрелке, считался победителем и очень уважался как самый ловкий и сообразительный. Такого всегда в следующей игре каждая сторона стремилась заполучить в свою команду.