Рядовой свидетель эпохи.

«Так или иначе, но войска Западного Особого военного округа, как и 4-й армии, входившей в его состав, не были приведены в боевую готовность, и 21 июня занимали крайне невыгодное положение, которое не позволило отразить первые мощные удары врага и повлекло большие потери и серьезные поражения в приграничных сражениях».

Крайне невыгодное положение, занятое войсками задолго до начала воины — это уже очень серьезный просчет командования ЗОВО.

Остановившись кратко на всех узловых вопросах, связанных с состоянием и расположением войск на брестском направлении, мы подошли к последнему моменту мирного времени. Об этом моменте в книге Сандалова написано так.

«... вечером 21 июня ни командование 4-й армии, ни командиры соединении и частей, ни советские и партийные организации Брестской области не ожидали вторжения немецко-фашистских войск и не думали, что оно произойдет через несколько часов. Поэтому никаких мер по приведению войск в боевую готовность вечером 21 июня на брестском направлении не проводилось».

Такое поведение военного командования и брестских городских и областных властей кажется, по меньшей мере, странным. Уж кто-кто, а они-то складывавшуюся обстановку, тревожную и напряженную, не могли не чувствовать. Да об этом дальше на той же странице пишет и сам автор книги:

«Между тем обстановка настоятельно диктовала необходимость осуществления срочных мер по приведению войск, государственных, партийных, общественных и других организаций в готовность на случаи быстрого развертывания грозных событии. Командующим войсками 4- и армии и Западного Особого военного округа, также как и Генеральному штабу, было известно, что против наших войск, находившихся в Западной Белоруссии, сосредоточено 45 — 47 немецких дивизий. Эти данные почти полностью соответствовали действительному количеству войск в немецкой группе армии «Центр» (51 дивизия}. Более того, НЕ ОСТАЛОСЬ НЕЗАМЕЧЕННЫМ ЗАНЯТИЕ В ПОСЛЕДНИЕ НОЧИ ЭТИМИ ВОЙСКАМ ИСХОДНОГО ПОЛОЖЕНИЯ ДЛЯ НАСТУПЛЕНИЯ» — (выделено — В.Ф.) Тем не менее, читаем у Сандалова вот это:

«Несмотря на достаточное количество данных о скором нападении немецко-фашистских армий, указания Народного комиссара обороны о том, что приведение войск в боевую готовность спровоцирует воину, даст повод фашистской Германии к нападению на Советский Союз, лишило командование всех степеней самостоятельности в принятии решении на приведение войск в боевую готовность. Поэтому до 24 часов 21 июня никаких мероприятии по приведению войск армии в боевую готовность не проводилось. Аналогичная картина, видимо, была и по линии государственных органов».

Указания указаниями, а голова у каждого должна быть на своем месте. Указания могли задержаться в пути, их умышленно могли задержать в какой-то инстанции — разведка врага не дремала, — обстановка была слишком серьезной, чтобы молчаливо ожидать указании сверху. В других местах пошли на риск под свою ответственность и не проспали врага. На северном флоте, например, на других флотах. Да и в самом ЗОВО известны факты иного рода. В своей книге я приводил свидетельство генерал-лейтенанта, Героя Советского Союза С.Ф. Долгушина, бывшего летчика-истребителя одной из авиационных частей ЗОВО, расположенной в 17 км от границы, о том, что на его аэродроме тревога была объявлена 22 июня 1941 года в 2 часа 30 минут.

Дочитаем все же до конца рассказ бывшего начальника штаба 4-й армии о последних предвоенных часах в его армии.

«В 24 часа командующий и начальник штаба армии, а несколько позднее и остальные генералы и офицеры армейского управления были вызваны по распоряжению начальника штаба округа в штаб армии. Никаких конкретных распоряжении штаб округа не давал, кроме как «всем быть наготове». Командующий армией под свою ответственность приказал разослать во все соединения и отдельные части опечатанные «красные пакеты» с инструкцией о порядке действии по боевой тревоге, разработанной по плану прикрытия РП-4. Эти пакеты хранились в штабе армии и не вручались командирам соединений потому, что не было еще утверждено округом решение командующего армией. Однако командиры соединении знали содержание документов в пакетах, так как являлись участниками их составления».

Последняя фраза — тоже важное свидетельство. Многие нынешние пишущие о начале воины одной из причин запоздания с приведением частей в боевую готовность называют то, что «красные пакеты» не были вовремя вскрыты. Все ближе и ближе Сандалов подходит к роковому часу.

«Примерно в 2 часа ночи 22 июня прекратилась проводная связь штаба ; армии с округом и войсками. Связь удалось восстановить только в 3 часа 30 минут... После восстановления связи командующий армией получил переданное открытым текстом по телеграфу (БОДО) приказание командующего войсками Западного Особого военного округа о приведении войск в боевую готовность. Одновременно указывалось в первую очередь бесшумно вывести из брестской крепости «пачками» 42-ю стрелковую дивизию и привести в боевую готовность 14-и механизированный корпус; авиацию разрешалось перебазировать на полевые аэродромы.