Рианон

Останься Дуглас в зале совета, он наверняка бы сейчас сказал, что видит среди облаков призрачного рыцаря несущегося к замку с копьем наперевес. Он всюду видел дурные знаки и спешил истолковать их как пророчество. Не то, чтобы Манфред жалел, что приютил у себя в одной из королевских башен мальчишку – чернокнижника, нет, это было даже забавно – узнавать от него о том, чего простые люди не в силах ни увидеть, ни объяснить. Со временем, когда приобретет достаточно знаний Дуглас может стать опасен, но это будет еще не скоро. Пока что юный граф был занят только тем, что искал ответы на интересующие его вопросы о секретах мироздания, одержимо искал секрет вечной молодости и, кажется, уже в этом преуспел, если учесть его инфантильный вид. В свои двадцать пять он выглядел как семнадцатилетний юнец. С течением времени молодость в нем будто возобновлялась, а вот красота напротив пошла на убыль. Он подурнел и пристрастился к мрачным тонам настолько, что его можно было принять за унылого гробовщика. Черный кафтан, черная краска для белокурых волос, которую изготовляли для него эти проклятые низкорослые существа, снующие по его башне. Даже глаза у него от чего-то стали черными. А ведь раньше были ясными как небо. Когда Дуглас весь оборванный и мокрый в грозу явился к воротам королевского замка, держа только черную книгу под мышкой и уверяя стражей, что может пройти сквозь стены, если они немедленно не пустят его к королю, Манфред ему не поверил. Только шутки ради он решил выслушать сыновей одного из опальных вельмож, а потом отправить нарушителя спокойствия в темницу или на эшафот, но те несколько фокусов, которые Дуглас показал уже за первые секунды своего пребывания в тронном зале, обезоружили всех. Он мог всего лишь кивнуть и ставни в бесчисленных окнах замка все разом с грохотом закрывались, а пламя свечей вспыхивало с удвоенной силой. По его приказу пламя так же вырывалось из камина и принимая формы живого существа, подобного джинну, лизало коврик у подножия трона. Пики в руках охраны по его веление обращались в увядшие лозы с цветами, вино в кубках обращалось в кровь. Король чувствовал, как кто-то тянет его за полы мантии, и ледяные пальцы гладят его под одеждой, оставляя боль и раны, хотя рядом никого не было.

– Это шалят мои духи, когда я приказываю им, – пояснил Дуглас, – но я могу гораздо больше, хотите посмотреть?

И он раскрыл свою черную книгу. Удивительно, как переплет остался совсем сухим под промокшей насквозь накидкой. Рваные или жженные по краям ветхие страницы зашевелились, стали перелистываться сами, и когда книга раскрылась на середине, король увидел ослепительный свет, казалось, что сотни золотых пылинок роятся туманом в полутьме, а потом все часы в замке разом остановились и вместе с золотой пыльцой со страниц начали соскакивать злобные черные существа.

– Началось, – объявил Дуглас. – Моя армия… могу представить вам всех по именам, могу угнать их обратно прямо сейчас. Выбирайте, ваше величество, чего бы вам хотелось.

– Принять тебя на службу, – тут же нашелся Манфред, соображение у него всегда работало отлично, и он из всего умел извлечь свои выгоды.

Но Дуглас отнесся к предложению скептически. Что поделаешь, ведь, несмотря на рваный плащ и отсутствие хотя бы гроша за душой, при нем все еще осталась гордость аристократа. Ну а еще он лелеял собственные коварные планы.

– Лучше сделайте меня своим приближенным, – без ложной скромности попросил он.

С тех пор башня в южном крыле замка принадлежала ему. Самая высокая башня замка. Ему зачем то потребовалась именно она.

– Чтобы следить за звездами, – пояснил он, демонстрируя сложные приборы, циркули и карты. – Я хочу начертить карту звезд, чтобы уподобиться ему…

– Кому? – спросил тогда Манфред и это был единственный вопрос, который остался без ответа.