РЯВанш!

           Но, конечно, японским кораблям досталось больше. Полуразрушенные обгоревшие линкоры, чьи топки задыхались из-за отсутствия тяги в сбитых трубах, едва выгребали винтами десять узлов. Неровной кильватерной линией идут броненосцы - "Аки", "Касима", "Катори", "Сацума". Флагманский "Сетцу" двигается вне линии, мало по малу отставая от остальных. Рулевое управление у него успели исправить, но работает всего одна турбина, поэтому кораблю никак не удается занять свое место в строю. Не успевают пока догнать линкоры и крейсера - тяжелые броненосные "Икома", "Ибуки", "Курама" и легкие бронепалубные "Сойя" и "Тоне". Между больших кораблей ходят пять миноносцев - всё что осталось от минной флотилии. Это - что касается своих. Теперь противник. Русские, как и раньше, действуют двумя отрядами. На норд-норд-весте черным облаком дымов висят загонщики - легкие крейсера и большие эсминцы. А на норд-норд-осте всё более чётко вырисовываются большие русские корабли - бывший "Гебен", а рядом с ним три еще более крупных линейных крейсера. А одного "измаила", похоже, удалось вывести из строя! Главный русский отряд устремился в погоню и с хорошей скоростью. Значит, скоро новый бой! Горнист в закопченным лицом и в прожженом мундире вновь протрубил с обломков фор-марса тревожный сигнал. Подъемники боеприпасов не действовали, и матросы спешно тащили снаряды к уцелевшим орудиям, по зияющей провалами палубе протаскивали пожарные рукава со свеженаложенными заплатами. Адмирал Сузуки, к удивлению стоявших рядом офицеров, расцвел в удовлетворенной улыбке. Боги оказались милостивы к детям Аматерасу! Русские возвращаются, они ничего не знают о идущим к ним Соединенном флоте.

       

           - Жалко Бахирева! - заговорил с Колчаком командир "Афона" . - И чего он геройствовал, в броневую рубку не пошел?

           Адмирал раздраженно захлопнул опустевший портсигар:

           - Обидел я Короната перед боем, грешен! Теперь зудит внутри, что это он из-за меня, после моего "не трусить"...

           - Бросьте, Александр Васильевич, - сочувственно засмеялся капитан Кетлинский. - Михаил Коронатович - казак! Так бы или иначе в рубку бы не пошел. Слышали про то, как он, в семнадцатом к Церелю на "Баяне" ходил нашу батарею ободрить, когда по ним германские дредноуты били? А тут, представьте, сам на сверхдредноуте против японского старья, да еще и в рубку прятаться. Как он еще на эсминец не пересел, чтобы японцев получше разглядеть. Ну, да Господь милостив, главное, передали, что живой... А с японцами и вчетвером справимся!

           Когда "Афон" после своего неудачного маневра подошел к бригадной колонне линейных крейсеров, головной "Измаил " производил трагическое впечатление - фок-мачта сбита вместе с носовыми мостиками, позади боевой рубки - завал обломков. Колчак одобрил решение капитана 1-го ранга Плена уйти от минной атаки в сторону от противника. Руководить из центрального поста маневрами по уклонению от торпед означало подвергнуть линкор большому риску минного подрыва. По этой же причине командующий распорядился, чтобы "Измаил" не участвовал в добивании японской эскадры, хотя артиллерия дредноута практически полностью сохранила боеспособность (за исключением двух поврежденных 130-мм орудий в третьем правобортном каземате и экспериментальной 100-мм зенитки). Капитан Плен получил приказ идти на соединение с бригадами линейных кораблей. В поддержку "Измаилу" Колчак выделил дивизион эсминцев капитана 1-го ранга Леонтьева - "Изяслав", "Автроил", "Прямислав", "Брячислав". В принципе, назад следовало отправить и "Афон", у которого не действовало три орудийные башни из пяти. Однако у Колчака не было времени перебираться со штабом на другой корабль. Командир "Афона" капитан 1-го ранга Кетлинский заверил, что в течении часа-двух все поврежденные башни главного калибра будут приведены в боеспособное состояние. Пока же "Афону" лучше было держаться в стороне от боя, а находившемуся на нем командующему руководить сражением сигнальной связью через легкие репетичные корабли (радиосвязь по-прежнему глушилась мощными вражескими передатчиками)

           Вместо раненого и отбывшего на "Измаиле" вице-адмирала Бахирева адмирал Колчак назначил временным начальником бригады линейных кораблей контр-адмирала Веселкина, младшего флагмана эскадры, державшего брейд-вымпел на "Бородино". Собственно, Колчак был далеко не в восторге от передачи бригады тому, кого он сам весной 1917 года по слезному молению гарнизона снял с должности коменданта Севастополя. Но выбирать не приходилось. Если самому отправляться на "Бородино", японцы могут успеть и уйти. А так дело пошло довольно быстро. Получив семафором инструкции, Веселкин сменил курс с зюйд-оста на зюйд-вест и повел "Бородино", "Кинбурн" и "Наварин" вдогонку за неприятелем.