Услышала Россия ныне только,
Что живы мы. И в голубом венце
Восходит, нежная, и звёздной долькой
Со мной сливается на золотом крыльце.
И я, ваш Пушкин, льюсь без опозданий
Потоком радостным и песен и стихов,
И говорю: Довольно мы страдали,
Споём с тобой до чудо-петухов!
РОССИЯ-СВИРЕЛЬ:
О, чудо века и веков бессчётность,
Мой Пушкин, мой высокий идеал,
Восторг немыслимый и чувства безотчётность!
Ты рай в Душе строкой нарисовал.
Бежит по тропочке как лань в лесу за Солнцем,
Летит под лунным бисером Свирель.
Скользит по памяти и дней последних донца
Лучисто - золотой Апрель.
*Апрелем светят Пушкин и Есенин.
И высветился купол голубой,
То чакр Блока, как цветок весенний,
Знакомый сердцу и России дорогой.
Живу, то струйкою стиха волны касаясь,
То окунаясь в Неба синеву,
То болью о могилы спотыкаясь,
Живу и верю, и родных зову.
Ладони Мира на моей макушке
Поглаживают сиротливый лес
Моих волос, где нежно шепчет Пушкин
О русской **вольнице, пронзившей свод небес.
9.10. 1990.
ПРЕДСКАЗАНИЕ
С. ЕСЕНИН
«Апрель» струит лучи свои, о, други!
Сквозь осень, сквозь февральскую пургу.
И, исцеляя тяжкие недуги,
Я свет тот вещий в сердце берегу.
26
Несу его в Челябу, в лоно века,
К Душе российской – радость и беду.
Всё принимает сердце Человека.
И я с друзьями к Пушкину иду.
И стар и молод, и ершист – все с нами.
Не все ещё нас поняли, но ждут:
Восходит свет зари над Покровами.
И Солнце животворными лучами
Ласкает нас. И новости грядут.
Преображенье дарят снова строки.
И вознесенный сердца херувим
Вещает нам непознанные сроки.
А там, на близко-дальнем нам Востоке
Таинственный восходит Элохим.
Сергей Есенин, 22,09, 1995.
СЕРЁЖА ЕСЕНИН (обращаясь к России):
Ты мальчиком меня зовёшь. Так нежно
Слетает с уст знакомое словцо.
Я даже плачу в эту безнадежность,
Роняя дум печальное кольцо.
Знакомый дол печалит брови ветра,
Который мне доносится с Земли.
И пусть за миллионы километров,
Но розы снова в сердце расцвели.
Не только жив Поэт, но радостен и светел.
И с вами вместе нежный и простой
Ребёнок ваш ершистый. И небрежно
Я отпускаю сердце на постой.
Пустите сердце в сердце. Я не стану
Кричать о том, что скоро убегу.
Ты знаешь, Таня, ты даёшь согреться
Не только другу, но врагу.
И это факт, что лютые злодеи
Заговорили, что грядёт тот срок,
Когда их обветшалые идеи
Народ повыбросит за свой порог.
Сергей Есенин, октябрь 1990.
27
С ПУШКИНЫМ
Я с Пушкиным хотел когда-то *сняться,
Чтоб рядом с ним себя запечатлеть.
Просил фотографов: «Спешите, братцы,
Пока не вздумал умереть!»
Но я пришёл к нему и не во сне, а в яви,
Как к Блоку в Петербурге в первый раз.
И он сказал мне: «Вы, Серёжа, вправе
Быть наравне иль первым среди нас.
Мы пьедесталы все уступим Вам, Серёжа.
Они нам в этом Мире не нужны,
Поскольку в жизни нам всего дороже
Израненная молодость страны!»
Мой Пушкин, за такое откровенье
Готов не только с пьедестала слезть,
Но я почту за чудное мгновенье
Отдать за Вас и молодость и честь!
С.ЕСЕНИН, октябрь 1990.
С ПУШКИНЫМ ВМЕСТЕ
Я не в последний раз бывал над ним,
Над этим памятником вседержавной славы.
Затем встречался с ним, живым,
Мы вместе облетали главы
Знакомых храмов над Москвой-рекой, –
Прекрасное должно быть величавым**. –
И, осеняя их своей рукой,
Мой Пушкин единил простор Державы!
С. ЕСЕНИН, октябрь 1995.