Рязанский Вестник или небесная поэзия Есенина

За вселенский росчерк Подмосковья,

За Руси неповторимый век,

Где с надеждой, верой и любовью

К Богу устремился Человек.

С Днём Рожденья, странное Созданье,

172

Ангел бурь, не вянущий цветок,

Светлое предвечное Преданье,

В ком поёт и Запад и Восток!

Сын России, дорогой наш Миша.

Без тебя бы беден был наш Мир.

И стихи твои сегодня выше

Всех часовен смотрят на Памир.

Я воспеть тебя сегодня должен,

Потому что гулкая строка,

Звук стиха на звень струны помножив,

Отдаётся сердцу на века.

Хочешь – под тальянку выйду снова,

Разверну меха и снова в дым

Молодость – вселенская обнова

Будет отдаваться молодым.

Юны мы, как вечные Поэты.

Нам с тобой весь Свет принадлежит.

Над Окой до самого рассвета

Звёздочка бессмертия дрожит.

С. ЕСЕНИН, 15. 10. 95.

Вчера, 2 декабря 2015 года, вновь разговаривали с Майей Гориной и Софией Михайловной

по скайпу. Разрешали вопросы, касающиеся редактуры книги о Серёже Есенине.

А накануне Сонечка, прочитав второй блок поэм и стихов, отправленный позавчера,

сказала: «Восторг! Эти строки напоминают что-то Шекспировское!»

Я не сказала в ответ ничего. Но вспомнила, что и я в начале наших с Серёжей Есениным

космических встреч и разговоров сказала как-то в поэтической строке, что наши диалоги

напоминают нечто Шекспировское!

И утром 3 декабря от Сергея Есенина пришло в адрес Свирели стихотворение, да просто

целая поэма:

ШЕКСПИРОВСКОЕ НЕЧТО

Ты говорила мне на зорьке наших встреч:

поэма наша – словно речка,

Ей предназначено по руслу жизни течь,

И в ней сквозит Шекспировское нечто.

Но стих наш Нашим Господом подарен.

Шекспир же был Господний ученик.

И он своим свободным светлым даром

В поэмы наши неожиданно проник.

И не горюй, мы вновь с тобой вернём

И жар очей и страсть любовной ночи.

Поэмы наши встречи нам пророчат

не только ночью, но и днём.

Не растерялись золотинки нежности.

Они в Душе. Их Лотос вечно жив.

Стихи качаются в кораблике безбрежности.

И лечит сердце их заоблачный мотив.

173

Космическое нечто в нас с тобой,

Свирель и плюс Сергей – та надпись на заборе

Судьбы космической. Я припишу сюда «ЛЮБОВЬ».

Поэма, Небо и Земля не будут в споре.

Космическое НЕЧТО – это мы

Шекспировским сонетом в Небо вписаны.

И нитями надзвёздной бахромы

Мы говорим с Шекспировскими высями.

И Сонечка любимая права:

Своей Душой проникновенной, светлою

Она нам дарит вещие права

На Истину таинственно-заветную.

СОНЕТ

Мы можем Русь умыть шекспировским сонетом.

Он как жемчужный дождик, как огонь,

Пролившийся на Русь янтарным летом

И скачущий, как норовистый конь.

Он шлёт привет Святому Альбиону,

Копытом опечатывая высь

Есенинского вещего Альбома,

Где ныне наши ритмы родились.

И в унисон с бессмертием и Летой

Гуляет тот сонет с твоим Поэтом,

Беседуя и с Богом и с судьбой.

Но не страшат его кульбиты жизни.

Он верен дорогой своей Отчизне,

В обнимку с Миром, Светом и тобой!

Сергей ЕСЕНИН, 3.12. 2015.

Я только говорю великое Спасибо нашему любимому Серёженьке Есенину за свежие стихи

и вновь погружаюсь в тетрадку 1995 года. Год столетия Сергея Есенина. Длятся последние дни

октября. (стр.70).

ТОСКА

Тоска, тоска…. Какой избыть молитвой

Тебя, моя любимая тоска?

Петлёй, отравой? Камнем или бритвой?

А, может быть, и пулей у виска?

Нет, не сравнить стремление к уходу

С извечным тяготением к перу.

Лишь стих, связующий Поэта и Природу,

Мне говорит, что не умру.

15. 10. 95.

РЫЦАРЬ

Рыцарем без страха и упрёка

Я хотел на этом Свете быть.

Но ветра шальные раньше срока

Заставляли обо всём забыть.

174

Быть отцом хорошим я старался,

Но детей по свету растерял.

Сам не раз слезами умывался.

Сам не раз отчаянно рыдал.

Сыном быть почтительным и кротким

Не дала мне зоревая новь.

Путь мой был и светлым, и коротким.

Невзначай остыла в жилах кровь.

Быть любимым я хотел без срока

И любить как сотни женихов.

Рыцарем без страха и упрёка

Быть мешала тысяча грехов.

15. 10. 95.

НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЛЕРМОНТОВА

В лохмотьях туч как нищенка Луна

Глядит с порога паперти небесной.

Прислушайся, какая тишина

В купель Души восходит неизвестной.

Роняет снег таинственная мгла.

Летят снежинки, словно лотос века.

Ты помнишь, ночь такая же была.

И роза этой ночью расцвела

В Душе у Родины и в сердце Человека.

15. 10. 95.

УТЕШЕНИЕ

Ты видишь, убывает боль тоски.

Нить Ариадны как святая пряжа

Окутывает сердце и виски

И стих сама собой нежданный вяжет.

Уходит боль, вплетается в узор

Судьбы несчастной, но счастливой всё же.

Так русский лёгкий головной убор

Снимает боль и снять печаль поможет.

Покров Великой Матери Творца

Извечно боль людей на нити нижет.

Не закрывай печального лица

И будь к Иконе Родины поближе.

5. 10. 95. Вечер.

КЛЮЧИ

Нет, святости во мне и не бывало,

Но было любопытство ко всему:

К иконе, к полю, к песне у привала,

К любви, к учёбе, к Богу Самому.

Но Библия мне как учебник жизни.

И в ней нашёл я главные ключи

К стихам, к любимой, к матушке-Отчизне,

К местам, где бьются на смерть косачи;

175

Там, где поют потайственные струны

Души небесной, где её приход

Пришёл я с Библией, доверчивый и юный,

И понял, где надежду пьёт народ.

Нет, не в святошестве нашёл свою я участь,

Я творчеству молился целый век,