Рибуф хаби

Жил хорошо. Река жила напротив.
Я слушал как подскакивает рябь,
И наблюдал. На правом повороте
Реки был дом. Красавица Зураб
Там обитала. Длинными ночами
Она бродила, чуть освещена,
По дну реки, и всякими вещами
Там занималась. Старшая жена
Моя спала, а младшая рыдала,
У средней пёс покусывал большой
Железный клюв, и внутренностей балом
Казалась пляска нечисти речной.
На утро — каша, ветер, на качелях
Детей различных грязные носы,
Качели — вверх, и низа развлеченье —
Не шевелиться. Муж красавицы
Зураб печёт лепёшки из «малина»,
Зовёт меня со старшею женой,
Весь день играем. Рябь неутомимо
Подскакивает, слышимая мной.

5.12.10

«Жарко. Холодно. Потею…»

Жарко. Холодно. Потею.
Бред, фенол, формальдегид.
Кто ты, воздух? Галатея,
Полифем или Алкид?
Скалы. Женщины. Циклопы.
Холод, жар и снова бред.
Снег бы выдался — мело бы,
Воздух был бы, как шербет,
Мелкой пудрою усыпан,
Я бы, мелко же, чихал,
И на лбу бы что-то типа
Вырастало прыщика.

2.08.10

«До изнеможенья жёлтые бараны…»

До изнеможенья жёлтые бараны
В кроликовых шапках, юбках из телят,
Лезут на заборы, башенки и краны,
Где, расправив крылья, гордые стоят.
В их мешках заплечных циркули и книги,
А в руках огарки толстые свечей,
И глаза безумно светятся у них, и
Шерсть на них не дыбом, а ещё страшней.
Слышу их молитву. Вижу: волдырями —
Небо, и, взлетая, грозные стада,
До изнеможенья жёлтые, бараньи,
Царственным потоком движутся сюда.

17.01.09 Париж

«Что как я небезупречен?»

Что как я небезупречен?
Что как мне не в самый раз
Эти бёдра, шея, плечи,
Эта грудь и каждый глаз?
Что как горд и своенравен?
Что как сам — своя болезнь?
Что как тесно мне в оправе
Из того, что всюду есть?
Хочешь, буду пузырями?
Хочешь, мыльными? А вдруг
И они — бока и грани,
А не сфера или круг?
Что как ими я не буду?
Что как буду истукан?
Или в поле халабуда
Со дверями по бокам?
А войдут в меня, — и всем я
Дам спасение и честь
Отказаться от спасенья,
И сидеть во мне, как есть.

1.08.10

«Совсем как в качку, слишком наугад…»