Ричард де Амальфи

– Хорошо, если господин изъявляет такое странное желание…

– Изъявляю, – отрубил я твердо. – Желание. Странное! Мне все можно, понял?

Он вздохнул, открыл дверцу шкафа я напрягся и нащупал рукоять меча, но маг вытащил тяжелую, обвисшую в его руках странно лиловую мантию, я не сразу рассмотрел, что весь верх ее, во всяком случае плечи, грудь и рукава усыпаны блестящими лиловыми камнями, похоже, сапфирами, подогнаны так плотно, что не видно материи.

Я наблюдал, как он облачился, налил в широкую посудину вроде тазика светящейся жидкости, забормотал, начал делать пассы, я скептически поморщился. Поверхность в тазике пошла паром, тот поднимается широкими клубами, что взаимно проникают один в другой, возникают сгущения, уплотнения, фигурки…

Сердце застучало чаще, в клубах пара люди, хорошо различаю руки, ноги, лица, даже детали одежды, лица искажены, всех их поворачивает и тащит вверх неведомая сила, я вздрогнул, когда один человечек поймал мой взор и протянул в мою сторону крохотные руки, беззвучно разевая рот. Его утащило наверх, снизу поднимаются и поднимаются еще, еще двое пробовали заговаривать со мной, капли пота поползли по моему лбу: люди одеты странно, обуты тоже как будто из другой эпохи.

Быстро сменялись картинки странных зданий, трижды в небе промелькнули летательные аппараты, из земли вырастали странные растения, окукливались и, сбросив сухие коконы, уносились в пространство. Затем все окрасилось в багровые тона, земля тряслась, здания рушились, надолго все погрузилось в тьму, а когда снова в колдовском тумане появились изображения, я с болью увидел группки дикарей…

Некромант наблюдал за моим лицом. Жидкость кипела уже на донышке, пар стал реже. Фигурки поднимались почти невидимые. Некромант шумно вздохнул, руки бессильно опали. Мучнисто бледное лицо выглядело измученным, он часто и хрипло дышал.

– Впечатляет, – признался я. – Теперь понимаю, почему именно некромант.

Он кивнул, глаз не видно, кажется, будто смотрят из темных пещер.

– Ваша милость…

– Да?

– Мне почему-то показалось, что некоторые из этих видений… вам показались чем-то знакомыми?

Я сдвинул брови.

– Был бы ты христианин, посоветовал бы перекреститься… если кажется. А так… не стоит меня расспрашивать. Понял?

– Понял. Спасибо, ваша милость.

– За что?

– За понимание.

– А, ну это не трудно, – ответил я. – Когда основные богатства не в будущем, а в прошлом, то интерес к нему понятен. Хорошо, не буду отвлекать от научных изысканий. Продолжай. Земля круглая – знаешь?

Он кивнул.

– Да.

– Поздравляю, – сказал я несколько ошарашенно.

– Это вас надо поздравить, сэр Ричард, – ответил он очень серьезно. Дыхание его восстановилось, он понюхал какие-то соли, на щеках проступил слабый румянец.

– Меня?.. Ах да, я же доблестный и неустрашимый рыцарь… ладно, как-нибудь побеседуй на тему круглости Земли с магом Рихтером.

Он поморщился, но в глазах мелькнуло удивление.

– Он… знает?

– Он уверен, что квадратная. Прогресс!

– Почему?

– Раньше считал, что плоская. На слонах! А слоны – на черепахе. Черепаха же на трех китах. Словом, пирамида, как у бременских музыкантах.

Я уже открыл дверь, потрогав для проверки, в самом деле новенькая, восстановленная, некромант умеет не только подсматривать за давно сгинувшими предками. За спиной раздался напряженный голос:

– Скажите, сэр Ричард… вы человек?

Я обернулся, сдвинул брови на переносице, на случай, если некромант вздумал шутить, но смотрит с предельным вниманием и почтительностью, поклонился еще раз, виновато развел руками.

– А кто же я? – ответил я сумрачно. – Впрочем, теперь уже начинаю сомневаться… Cogito, следовательно, существую. Но в то же время и тростник вроде бы мыслящий, если верить Паскалю. А на кого я похож?

– Похожи на человека, – сказал он медленно, – да ведь и гоблины бывают очень похожи… И тролли. Не все, конечно, но есть такая разновидность. Вы больше смахиваете на очеловеченного тролля. Или на великана, только не очень крупного.

Я спросил с понятным интересом:

– Почему?

– Тролли и гоблины, как и вы, тоже не чуют магию. Их можно бить чем угодно, только не магией. Великаны ее замечают, но больно толстокожи, почти не поддаются.

Я прищурился, спросил понимающе:

– А ты успел на мне проверить кое-что из магии?

Он смутился, отвел взгляд, но я ждал, не отводя взора, некромант поколебался, взглянул исподлобья.

– Простите, ваша милость, но было бы глупо, если бы я не… Это теперь я ваш человек, моя клятва нерушима, но тогда я… да, успел. Как не успеть, моя жизнь была на волоске! Правда, не все успел, но ведь вы даже не заметили!

Я кивнул:

– Ну-ну. Я толстокож, толстокож. Иной раз, как до жирафы… Видимо, радиация… то бишь, древняя магия, что-то сдвинула в моих генах. Вернее, в генах моих родителей. Я вообще-то двухголовый… нет, не в том смысле, что ты подумал, просто вторая голова у меня тоже на плечах, только невидимая. Кто ее срубит, тот и победит, а этой, видимой, хоть плюй в глаза, она же скажет что-то насчет божьей росы и непротивлению толстовству индирагандизмом.