Ричард Длинные Руки — герцог

Далекий темный край земли почему-то искрится, словно кромка чистейшего льда под лучами солнца. Я настороженно замер, там поднимается нечто непонятное, вершина блистающего холодом холма, очень пологого и ровного. Поднимается достаточно быстро, чтобы я таращил глаза и все время говорил себе, что этого не может быть, это дико, это невероятно…

Холм продолжал подниматься, уже не холм, я с холодком во всем теле понимал, что это мертвенно-бледная луна, еще одна, вторая, но чувства отказываются принять такую дикость, чересчур огромна, на полнеба, отчетливо вижу горные хребты и горы, впадины, глубокие трещины, кратеры, то ли погасшие вулканы, то ли следы от исполинских метеоритов…

Чудовищный давно угасший мир продолжал подниматься, я отчетливо видел, как медленно сдвигаются горы, а трещины становятся шире и глубже, облако пыли уже закрыло северный край…

Небо на востоке начало медленно светлеть. Громко и торжественно прокричал петух. Я торопливо оглянулся. Из груди вырвался вздох облегчения, ноги в коленях подломились, я опустился на ближайшую лавку и долго отсапывался.

Мир вокруг прежний, каким я застал его по приезде. На барельефе вздыбленный лев с косматой гривой, две пантеры, роскошный гобелен на месте, а на нем тщательно выполненные сцены охоты благородных рыцарей на благородных оленей. С балок свисают пурпурные полотнища, уже без гербов герцога Хорнельдона, но пока еще без моих, такая замена требует времени.

Отдышавшись, я выпрямился, выпятил нижнюю челюсть красиво и надменно, я должен всегда выглядеть несокрушимым, иначе все рухнет, пошел к дверям, постоянно проверяя себя, как иду, как ставлю ноги. В зеркало смотреть не решился, вышел в коридор и почти сразу услышал снизу веселый рев множества голосов.

Рыцари недружно, но с энтузиазмом орут походную про дракона и украденную им юную деву.

Когда я шел на песню, слуги вкатили в зал бочонок с вином, явно так проще, чем бегать с кувшинами. Я вошел с благостной улыбкой, помахал рукой в общем приветствии. Граф Гатер все еще возле моего кресла, глаза блестят весело и счастливо, но рожа раскраснелась и начинает обвисать, пояс расстегнут, а на столе перед ним ограда из обгрызенных костей.

Я опустился в свое кресло-трон, поинтересовался с ходу:

– Дорогой граф, а что было на месте этого Альтенбаумбурга раньше?

Он посмотрел с удивлением и некоторой опаской.

– Сэр… он и был.

– А еще раньше?

Он подумал, предположил:

– Наверное, пустое место?

Я покачал головой.

– Лучше бы пустое. Но я видел нечто иное.

Он спросил заинтересованно, без всякой настороженности:

– А что вы видели?

– Замок, – ответил я, – примерно этого же размера… или побольше, я не выходил наружу. Но черный и… весь как будто только что поднялся из зловонного болота. Весь в грязи…

Я прервал себя на полуслове. Его лицо медленно бледнело, потом и вовсе стало синим, словно невидимая рука сжала горло и не дает дышать.

– Ваша светлость, – прохрипел он задушенно, – если вы это видели…

– Да?

– Вам предначертано умереть…

– Вот прямо сейчас?

Он судорожно кивнул:

– Да. Никто не проживет и суток, если увидит…

Я осведомился:

– И что, всем обитателям этого замка показывается такое? Перед их смертью?

Он потряс головой.

– Нет-нет!.. Только в особых случаях. Это видение насылают…

Я прервал:

– Сэр Генрих, это не было видением. Я там был.

– Это видение, – возразил он шепотом. – Ужасное… О нем даже нет в летописях, а только слухи, один ужаснее другого.

– Ну что ж, – сказал я, – видение очень уж отчетливое. Если еще раз привидится, постараюсь что-то спереть в доказательство.

Он отшатнулся в ужасе.

– Ваша светлость!

– А что, – спросил я, – воровать нехорошо? Если у противника, то не воровство, а трофей. Постараюсь еще и зарезать кого-нибудь, чтоб уж совсем по-честному.

Глава 15

Отсидев за столом на секунду дольше, чем необходимо, я поднялся, жестом велел всем продолжать и не обращать на мое отсутствие внимания.

В соседнем зале достаточно просторно, но пусто, если не считать портретов на стенах и гобеленов. Граф Гатер увязался за мной, бледный и разом протрезвевший, неестественно небрежно заговорил об этих землях Гандерсгейма, где простор, богатства, свободные поселяне…

Я слушал и кивал одобрительно, даже взмукивал в нужных местах, хотя, на мой трезвый взгляд, иметь один акр земли в Вестготии надежнее целого герцогства в Гандерсгейме. Человек – существо азартное. Хорошего ему мало, ему подавай самое лучшее, так что да, я здесь соберу такое войско энтузиастов, корабли Ордоньеса заморятся перевозить.

В холле навстречу распахнулись двери, ввалилась группа хохочущих рыцарей, я их еще не видел, в середке молодой и красивый мужчина с породистым лицом сынка знатного вельможи, что не знал отказа в своих пожеланиях. Жестикулирует и что-то рассказывает такое, от чего четверо его товарищей шатаются со смеху и хватаются друг за друга.

Покосившись в мою сторону, он выпрямился и сказал с иронией и достаточно громко:

– Ну вот и наш новый герцог! Говорят, птица высокого полета.

Я не стал притворяться, что не услышал, сказал предостерегающе:

– Знаете ли, сэр…