Ричард Длинные Руки — граф

Он помялся, я видел, что никак не решается задать какой-то деликатный вопрос, но помогать не стал, и Винченц наконец проговорил с трудом:

— Сэр Ричард… я могу осмелиться спросить…

Он умолк, я сказал поощряюще:

— Спросить — можешь. Это, конечно, не значит, что отвечу то, что хочешь. Или что вообще отвечу.

Помявшись снова, он выпалил:

— Какие у вас планы насчет леди Элинор? Если оставляете ей жизнь, то как же… если замок велите разрушить?

Я покачал головой.

— А где будут жить гордые лорды, что навозводили на мирной земле, за спиной своего сюзерена неприступные замки?

Он развел руками:

— Сэр Ричард, у всех у них есть богатые и красивые поместья помимо замка. И не одно…

— Вот и будут там жить.

— Но у леди Элинор нет поместья, — напомнил он.

Я посмотрел пристально в его лицо.

— Ты остаешься ей верен, да?

Он выдержал мой взгляд.

— Я был с ней, когда она была на вершине власти. Негоже мне оставлять ее сейчас. Даже если… она оказалась не права в отношении вас.

— Еще как не права, — буркнул я. — Знаешь, Винченц… есть у меня одна задумка. Пока рано о ней говорить. Потерпи.

Принеся вассальную клятву верности, лорды поспешно разъезжались. Никто не принял с ликованием мой жестокий приказ о сносе замков, были крики шепотом о нарушении вольностей, но, когда я задал конкретный вопрос, зачем возводились эти замки, все умолкали и опускали глаза. Я усилил нажим, сообщив, что это сейчас у нас всеобщая амнистия по поводу восстановления законных прав сюзерена над всем герцогством, а вообще-то строительство любого замка за спиной герцога следует рассматривать как враждебный в его отношении акт. Как акт мятежа. И поступать с мятежником — соответственно с клятвой, которую нарушил не сюзерен, а приносивший вассальную клятву род. Не только с замком, как поступаю я, но и с самим мятежником.

Мартин и Винченц держали наготове отряды под началом первых присягнувших рыцарей, неделя прошла напряженная, как никогда, но лорды разъехались после принесения вассальной присяги, Мартин поздравил меня с удивившим меня пылом.

— Да что особенного? — ответил я. — Все было просчитано, Мартин! Такие мелочи да не просчитать!

— Сэр Ричард, — воскликнул он. — Да какая же это мелочь? Впервые герцогство становится единым, каким было в самом начале!.. Теперь в самом деле все здоровые мужчины будут проходить службу только в крепости…

— А там, — подсказал я, — можно будет выйти как-нибудь и малость напомнить степным варварам… кто здесь хозяин.

Он умолк, нижняя челюсть отвисла. За столетия междоусобной борьбы все в крепости Валленштейна отвыкли от мысли, что можно не только защищаться, но и наступать. Я хлопнул его по плечу, свистнул. Послышался топот, Зайчик радостно примчался, счастливый, что о нем наконец-то вспомнили, но еще раньше мне на грудь прыгнул опередивший его Пес и лизнул в нос.

— А ты чего? — спросил я грозно. — Тебя кто звал?

Звал-звал, заверил он меня вилянием хвоста, сверкающими глазами и радостно раскрытой пастью. Ну как ты мог меня не позвать?

— Ну, звал, — согласился я. — Вообще-то мы здесь уже все закончили… Патрик!.. Патрик!

Патрик услышал, подбежал, уставился снизу вверх круглыми восторженными глазами. Рыцарские доспехи уже снял, но еще не до лютни: у пояса меч, с другой стороны кинжал, на лице озабоченность явно совсем не творческая.

— Патрик, — велел я. — Ты, как я полагаю, как-то сообщаешься с дочерями герцога Валленштейна?

Он смутился, опустил глаза и даже поковырял носком сапога землю.

— С вашими сестрами, сэр? — спросил он наконец. — Ну… мы как-то уговорились с Даниэллой… Это было сперва как игра…

— Почтовые дракончики? — спросил я. — Или голуби?

— Голуби, — ответил он, в его интеллигентном голосе послышался мягкий упрек, как можно предположить, что трепетная Даниэлла возьмет в руки крылатую рептилию, пусть даже маленькую. — Я ей только вчера отослал…

— Что сообщил?

— Только то, что здесь все в порядке, сэр. И что вы в полном здравии!

— Ну-ну, — проворчал я. — Ладно, я именно это и хотел им передать. Что все снова в порядке. Ты пока оставайся, помогай Мартину и Винченцу. Мартин уже рыцарь, так что не обижайся, если будет и тебе приказывать… А Винченц хоть и не рыцарь и хоть я его все еще готов в землю вбить по ноздри, но дело знает, предан, честен, так что помогай ему. Ты здесь нужен со своей гибкостью, интеллигентностью, умением видеть чуть дальше собственного носа.

Он насторожился, выпрямился.

— А вы, сэр?

— Вернусь в крепость, — ответил я. — А дальше мой путь… на Юг, на Юг, на Юг, как восклицали три сестры благородного сословия в моем срединном королевстве.

Рыцари из числа тех, кто принес вассальную клятву и сейчас остались в ударном войске, сами вынесли мои доспехи, придержали Зайчика. Явился запыхавшийся Мартин, подал мне щит. Патрик всмотрелся в надпись вокруг герба, лоб пошел крупными морщинами, признался честно:

— Что-то не понимаю. У всех просто и ясно. А здесь «Штиль страшнее»… Какой-то очень тайный смысл?

Я спросил с неудовольствием: