Ричард Длинные Руки — ярл

Он криво улыбнулся. По лицу от трепещущего факела прыгают багровые блики, кажется, что зубы то становятся волчьими, то совсем исчезают. Оба солдата в красном огне выглядят суровыми и более мужественными.

— Да, все так… Но разве для сэра Ричарда это что-то значит?

— На что намекаешь, Мартин?

Он сказал с той же кривой усмешкой:

— Меня с детства учили слушаться старших. Сперва старших по возрасту, потом — по званиям. А сейчас, страшно подумать, мы смеем противоречить самому Его Величеству!

Он выглядел потрясенным, настоящий слуга царю — отец солдатам, у которого впервые в жизни потрясение не от удара булавой по голове, а какое-то иное, непонятное.

— Если бы дети слушались родителей, — сказал я с некоторой тоской, — обезьяна не слезла бы с дерева. В смысле Адам и Ева не стали бы рвать недозрелые яблоки. И что тогда было бы?

По его лицу и мордам солдат понял, что никому из них в голову такое не приходило, так что, сам того не желая, привел такой сокрушительный довод в пользу заслуг Сатаны, до которого сам Сатана не додумается.

— Ладно, — сказал я с раздражением, — мы должны делать то, что делать нужно. Господь нас не осудит, он милостив.

Мартин хмыкнул.

— Похоже, сэр Ричард, у вас с Господом какие-то особые отношения. Полагаете, что другим нельзя, вам можно…

Я нахмурился.

— Мартин, вы зря пытаетесь постичь своим практичным умом воина наши жидомасонские тайны. Я, к примеру, всегда держу слово, данное человеку, и не всегда — Господу. Это и понятно, Господь добр, видит все наши заблуждения и способен прощать, как мудрый родитель неразумное дитяте. Или дитятю. А вот человек — существо злобное и мстительное, с ним нужно держать ухо востро, палец в рот не класть, спиной не поворачиваться.

Мартин пытливо посмотрел на меня.

— Сэр Ричард, надеюсь, вас не оскорбит мое предложение…

Он запнулся, я насторожился, посмотрел ему в лицо, огляделся, слишком уж Мартин не похож на себя, всегда решительного и напористого.

— Что случилось?

— Сэр Ричард, я хочу поставить и у ваших дверей пару своих людей.

Я не стал спрашивать, уж не перестал ли он мне доверять или еще что подобное, Мартин не из таких людей, еще раз посмотрел по сторонам.

— Что-то чуете?

— Да, — ответил он невесело. — Ничего не хочу сказать о Его Величестве, но в его окружении есть и дурные люди. Я бы не хотел, чтобы в замке, который под моей охраной, происходили нехорошие вещи. Сил у меня немного, но где могу…

Я прервал:

— Мартин, благодарю за заботу и… не отказываюсь. Ты прав, я в самом деле предпочел бы у моих дверей пару надежных парней, которые не позволят вломиться в мои покои пьяным забиякам. Инциденты лучше предотвращать, ты глубоко прав, чем потом наказывать виновных. Однако, Мартин, ты сам сказал, что у тебя людей горстка. Герцог увел с собой слишком многих… У меня же у порога спит Пес. Я не позволяю ему даже рычать на людей, его и так боятся, но это я так, по секрету. На самом деле, если дело будет серьезное, он пустит в ход клыки. Так что еще раз спасибо, но используй своих людей иначе. Лучше охраняй покои Дженифер, Даниэллы, герцогини, поставь охрану у входа к Вегецию и Жофру… Можешь снять даже людей с башен и ворот, никто не посмеет напасть на замок, в котором гостит король…

Он удивился:

— Охранять Вегеция? Жофра?

Я ответил с усмешкой:

— От соблазнов.

Он посерьезнел, всмотрелся в мое лицо.

— Их уже пытались?

— Не знаю, — ответил я честно. — Но странно было бы, если бы оба не прибежали поклониться великому чародею, которого боготворят с детства. А он… кто знает, как захочет их использовать. Лучше их удержать в рамках лояльности прежним господам.

Мы подошли к дверям моих покоев, я повернул ручку и открыл дверь. Мартин, с бесстрастным лицом взглянув на роскошь, вошел вслед за мной. Я видел, как быстро и цепко он осматривается, а Пес поднялся, лениво потянулся, посмотрел на меня и скачками подбежал к одной колонне и сел перед ней, не отрывая взгляда. Мартин что-то говорил, но Пес повернул голову, посмотрел на меня, затем снова уставился на колонну.

Сердце мое застучало чаще, а седалищный нерв пустил по всем нервам мощным разряд, который передернул меня с головы до ног, а какие-то органы заставил в аварийном порядке вырабатывать тонны адреналина…

— Дорогой Мартин, — заговорил я, — вы зря сомневаетесь в достоинствах этого меча… Я купил его, сознаюсь, не очень дорого, однако это очень хороший меч, уверяю вас…

Мартин вытаращил глаза, но я продолжал говорить, улыбался ему, и он пошел со мной, слушая, не понимая и начиная настороженно зыркать в стороны, но в покоях абсолютная тишина, начал посматривать на меня с непониманием, однако ладонь медленно опустилась на рукоять меча, я заговорил еще веселее, напористее, словно во что бы то ни стало старался продать залежалый товар:

— Вы не поверите, я рубил этим мечом даже доспехи, изготовленные гномами!.. Вот посмотрите, всего пара вмятин на лезвии, но их можно как-то и заточить…