Ричард Длинные Руки — ярл

Она покраснела, это восхитительно, глаза мечут молнии, грудь бурно вздымается, ноздри красиво вылепленного носа раздуваются, как у приготовившейся к прыжку пантеры. Я вздохнул с искренним сочувствием: конечно, женщинам хочется выплеснуть ярость на этих скотов мужчин, перед которыми приходится чаще всего склоняться, которым нужно уступать, с которыми приходится ладить, зажимая свое «я» в кулак, но все-таки не пришло время, когда женщина возьмет в руки меч и будет драться с мужчиной. Да и вообще такое время никогда не придет, разве что в кино, рассчитанном на домохозяек, замордованных пьяными мужьями, которым нужно дать отдушину. В таких дешевых фильмах и в дешевых книжках маленькая и хрупкая женщина ударами кулаков расшвыривает здоровенных мужчин, ногами пробивает стены, молниеносно стреляет без промаха и зверски мордует главного босса, так обычно похожего на мужа.

В реальности женщина сможет побить мужчину, только когда возьмет в руки винтовку с оптическим прицелом. Так что эти грозные взгляды неистовой и гордой леди Дженифер в реальности только бессильные мечты. Этот мир принадлежит мужчинам. Как и все миры, к счастью.

— Каждый стоит ровно столько, — сказал я и разрезал гуся на части, — сколько стоит то, ради чего он хлопочет.

Хрустящую часть шкуры сожрал сам, остальное бросил Псу, а дамам с очаровательной улыбкой подал нежное горячее мясо. Вернее, слуга взял из моих рук и понес дамам. Бабетта поблагодарила кивком, прощебетала:

— Вы такой заботливый, сэр Ричард! И вообще…

Она запнулась, подбирая слово, я подсказал мирно:

— Покладистый. На все кладу.

— Потому и не спорите с леди Дженифер?

— В споре с женщиной последнее слово может сказать только эхо.

— Ого!

— А что? Есть тысяча способов заставить женщину говорить, но ни одного, чтобы заставить ее замолчать.

Пес стукнул меня лапой по колену, я бросил ему обглоданную грудку, щелкнули челюсти. Герцогиня подала знак мажордому, тот кивнул старшему повару, вскоре в зал потянулись слуги с серебряными подносами, мои ноздри уловили запах крепкого травяного чая.

Отдельно на середину стола водрузили огромный торт конической формы, напоминающий сторожевую башню. Из крема умело вылеплены зубцы, а у основания идет дополнительный вал из красных ягод клубники.

Передо мной на изящном фарфоровом блюдце опустилась такая же изящная чашка с гербами и девизами рода Валленштейнов, молчаливый лакей придвинул блюдо со сдобным печеньем треугольной формы, украшенным завитушками в виде лепестков и с неизменными ягодками в середке.

Я кивнул.

— Благодарю. Нет-нет, торт не буду, а то на такой диете не смогу протиснуться в ворота. А печенье — прелесть! Такие изящные, что просто жалко их лопать…

— А вы собачке отдайте, — сказала Дженифер мстительно.

— Не смогу, — признался я. — Жадный я. Это вы пекли?

Она фыркнула.

— Что, на меня можно подумать?.. Это Даниэлла помогала на кухне.

Я поклонился Даниэлле.

— Будет счастлив тот, кому ты достанешься в жены, сестренка. Я уже сейчас завидую тому человеку и жалею… что я всего лишь брат!

Даниэлла густо покраснела, прошептала:

— Спасибо, сэр Ричард… Мне никогда не говорили таких хороших слов.

Глава 3

После ужина расходились так же чинно, герцогиня задержалась спросить, как мне понравилось, я намек понял и ответил с предельной галантностью, что завтра, когда буду вихрем мчаться в сторону побережья на своем великолепном коне в сопровождении верного Пса, я буду вспоминать этот ужин, обед и даже завтрак.

Она посмотрела мне в глаза и после паузы пожелала самой доброй ночи и самых лучших снов. Как мне показалось, пожелала вполне искренне: все-таки, оставшись, я мог бы поставить всех в несколько щекотливое положение.

— Бабетта, — сказала она, — иди сюда, надо пошептаться…

Леди Бабетта попробовала упираться, но леди Изабелла взяла ее под руку и, невзирая на протесты, утащила с собой. Бабетта едва успела оглянуться и бросить мне приглашающе-обещающий взгляд.

Даниэлла остановилась почесать Пса за ушами. Тот едва не захрюкал от удовольствия, Дженифер посмотрела вслед матери и леди Бабетте, усмехнулась желчно:

— Ну что, сэр Ричард, попались?

Я осмотрел себя испуганно:

— На чем?.. Рукав чист, ширинка застегнута…

— Все уже заметили, как леди Бабетта на вас смотрит.

Я полюбопытствовал:

— Советуете брать с нее деньги? Сколько, чтобы не продешевить, подскажите?

Она усмехнулась несколько натянуто.

— Вы могли бы как-то среагировать. Признайтесь, вы ведь уже влюблены в нее?

Я посмотрел вслед удаляющимся дамам.

— Откуда такие фантазии?

— В нее влюблены все мужчины.

— Я — не все.

— Она прекрасна, — сказала она чересчур нейтральным голосом, — у нее такая бархатная кожа, такая изумительная фигура… А как она поет! Вы не слышали? А какая у нее шея!.. Сэр Клаузенц заявил… а он знаток!.. что ни у одной женщины в мире нет таких громадных фиолетовых глаз. У нее красивый рот, все зубы — как жемчужины, дивная улыбка, самые длинные ресницы… разве только за это не стоит полюбить?

Она замерла, после паузы повернулась ко мне, ожидая ответа, понятно же какого, видно по ее глазам и побледневшему лицу.

Я сказал строго: