Ричард Длинные Руки — князь

— Кого это «всех»? — спросил я. — Как будто все вот так возьмут и послушаются!.. У всех свои дела и заботы. Я у них король… или что-то вроде, только потому, что решаю их дела и проблемы, но они не пойдут решать мои!.. Или, простите за откровенность, ваши.

Он потемнел, сказал тяжелым голосом:

— Разве это не общее дело?

— Общим становится, — возразил я, — когда горит дом! А сейчас войска Карла прошли и где-то растворились за горизонтом. Все ринулись отстраиваться, поднимать города из руин! И никто не готов садиться на коня… его еще найти надо!.. и отправляться вдогонку за войсками Карла. Да еще когда нет уверенности в победе!

— Со злом надо сражаться в любом случае, — возразил Беольдр. — Даже если знаешь, что погибнешь.

— Ага, — заметил я саркастически, — а после твоей гибели зло придет и убьет твою жену и детей, поглумившись сперва?.. Нет уж, врага нужно победить, а самим остаться пусть ранеными, но живыми!.. Потому я и хочу узнать все о Карле. Сколько у него войск, где они, что он задумал… Вообще все!

Беольдр раздраженно сопел, Азаминда произнесла кротким голосом:

— Дик, о Карле почти ничего не известно. Он почему-то вернул похищенного Шарлегайла, отвел войска… и как-то странно затих. Говорят даже, что распустил свою дикую армию.

Беольдр громыхнул:

— Как распустил, так и соберет. А что ей делать зимой?.. А весной посмотрим. Как только земля подсохнет.

— Хорошо бы до весны знать, — сказал я и торопливо поправил себя: — Сейчас знать, чтобы к весне чего-то ждать определенного.

Беольдр смолчал, Азаминда сказала кротко:

— Дик, все эти годы мы только защищались!.. Едва-едва. Потому мы о Карле ничего, а он о нас, наверное, все.

— Мне это неловко говорить, — сказал я, — но мне повезло за вашей спиной. Пока вы тут сражались, я торопливо обстраивался. Но сейчас могу сказать… Или еще не могу?.. Во всяком случае, еще год-два, и мы сможем не только дать отпор войскам Карла, но и…

Я прервал себя, не слишком ли занесся, Беольдр буркнул с неприязнью:

— Но и что?

— Самим пойти на Карла, — закончил я несколько вынужденно.

Он хмыкнул, оглядел меня с головы до ног:

— Уверен?

— Если мне дадут эти год-два спокойной жизни, — заверил я, — то да, почти уверен. Карл сделал пару крупных ошибок, которые я не совершу.

Азаминда насторожилась, Беольдр спросил хмуро:

— Ну-ну, каких?

— В моей армии в первых рядах пойдут священники, — пояснил я. — Перед крестовым походом на Юг, который еще впереди, мы очистим наши земли здесь от нечисти!.. И продумаем меры… комплекс мер!.. чтобы она не возродилась и не была занесена извне.

Он снова хмыкнул, но неприязненность во взоре сменилась недоверием.

— У тебя планы… не чересчур?

— Смотря для кого, — ответил я ровным голосом. — Если для меня, то как раз. Могу и больше. Увы, инфраструктура не позволяет.

Он не стал спрашивать, что такое инфраструктура, понял по смыслу, Азаминда тоже смотрит на меня молча, но в ее взгляде полное доверие и поддержка.

Беольдр пробурчал:

— Но я так и не понял…

— Слушаю.

— Какие две крупные ошибки сделал Карл?

Я развел руками:

— Армии, созданные для грабежа, держатся вместе недолго. Даже если грабить удается не соседа, а целые королевства. Малейшая неудача может заставить их все бросить и вернуться в свои земли. Хотя согласен, свои земли и свои дома могут защищать отчаянно и до последней капли крови. Но вот завоевывать и захватывать хотят легко.

Он пробормотал:

— Пока что им это удавалось.

— Но на Зорре обломили зубы, — напомнил я. — Возможно, это внесло определенное смятение? И некоторые вожди увели свои отряды обратно?.. Потому мне так хотелось бы знать, как дела у Карла, его планы, состояние его войск… вообще все, что можно узнать.

Беольдр кивнул, взгляд чуть потеплел.

— Хотя ты говоришь, — сказал он гулко, — не как рыцарь, а как торговец, но ты с нами, потому постараемся узнать для тебя все, что сможем.

— Спасибо, — сказал я. — Когда я смогу преклонить колено перед Шарлегайлом?..

— Лучше спросить у Шартрезы, — ответила Азаминда чистым голосом. — Она не отходит от супруга.

Беольдр буркнул:

— А что значит «преклонить колено»? Мне показалось, ты ни перед кем даже головы не склоняешь.

Азаминда посмотрела на него с укором.

— Когда меня пытались принудить к повиновению, — ответил я, — было такое, тогда скитался в дальних странах, и всегда отвечал, что я — подданный короля Шарлегайла, а личную верность отдал принцессе Азаминде. Сейчас я гранд… но кем бы я ни стал потом, всегда буду склонять колено перед принцессой и всегда буду ей верен.

Она смутилась и опустила взгляд, а Беольдр хмыкнул, все это слюни и сопли, недостойные мужчин.