Ричард Длинные Руки — курпринц

Стальная лавина, ощетинившаяся копьями, несется прямо на нас с такой мощью, что сердце мое на миг остановилось в страхе, ибо нет силы, чтобы сумела остановить эту лавину, что страшнее любой, срывающейся с высоких гор…

Епископ Геллерий вышел к копейщикам Макса и, повернувшись спиной к набирающим скорость мунтвиговским рыцарям, вскинул высоко руку с крестом и прокричал:

— Во имя Господа!.. Сегодня вы одержите великую победу!.. Ангелы наблюдают за вами! Кто падет в этот день, того примут в объятия и унесут в рай, обнимая крыльями!.. Слава Господу!

В ответ раздался мощный рев тысяч глоток:

— Слава Господу!

Даже я, наблюдающий с пригорка, ощутил добавочную силу в мышцах, а сердце затрепетало чаще и преисполнилось некого осознания величия момента.

Длинные копья из балийского ясеня пошли вниз, грозно блистая длинными стальными лезвиями, нацелились в сторону надвигающейся ураганом стальной лавины.

Я стиснул челюсти и задержал дыхание, все чувства кричат, что ничем это не остановить, но глаза отслеживают, как бойцы упирают копья тупым концом в землю, прижимая подошвой, а острия направляют в бронированных рыцарей на таких же бронированных конях.

Раздался тяжелый грохот, послышались крики боли и ярости. Десятки раненых коней поднялись на дыбы, сбрасывая всадников под копыта. Я видел рыцарей, что роняют мечи и хватаются в недоумении за вонзившиеся в них копья, не понимая, как те достали их в седлах и даже пробили стальные панцири.

Обезумевшие от ужаса кони с опустевшими седлами с диким ржанием поворачиваются от страшных жал и вносят сумятицу в ряды наступающих.

Макс покрикивает громко и уверенно, отдавая приказы. Копейщики время от времени отступают на шаг, их моментально сменяют другие. Стальная щетина на длинных копьях смотрит на мунтвиговских рыцарей в несколько рядов, прорваться немыслимо, если часто-часто не забросать этих дерзких простолюдинов, к примеру, тяжелыми камнями из катапульт, однако это из-за спин копейщиков то и дело взлетает рой тяжелых стрел, каких еще не знают здесь на севере, что бьют тяжело, нанося серьезные раны.

Я сцепил челюсти и ругнулся: бриттские лорды, не дожидаясь приказа и спеша выпендриться друг перед другом, ударили справа и слева по конной армии мунтвиговцев.

Завязалась страшная сеча, рыцари против рыцарей, но это на флангах, а основная масса мунтвиговской конницы ломилась вперед, в ярости стараясь опрокинуть ощетинившееся копьями в пять рядов войско простолюдинов.

Темная туча стрел то и дело обрушивается сверху и вышибает из седел знатнейших рыцарей с пышными султанами на шлемах, но одна большая группа отделилась и начала огибать не только войско копьеносцев, но и бриттских лордов справа.

За ними, сообразив, где можно зайти с тылу, потянулись другие, и уже две трети войска пошли обходить обороняющихся. Я видел, как Макс прокричал что-то, подкрепляя команду жестами. Часть копьеносцев с южной стороны развернулись и выставили копья, следя за грохочущей лавиной конницы, превратив войско в исполинского ежа, выставившего колючки во все стороны.

Однако конница все равно использовала преимущество в численности, охватив все войско и зайдя с тыла, после чего началась сеча больше с бриттскими лордами. Неудобную для атаки пехоту оставили на потом.

Лучники почти перестали осыпать стрелами мунтвиговцев, опасаясь попасть в бриттийцев, что, выказывая отвагу, врубались в самую гущу мунтвиговского войска, не обращая внимания, что тех вдесятеро больше.

Я задерживал дыхание и сжимал кулаки, за моей спиной Зигфрид сказал со злостью:

— Ну… чего Клемент ждет?

И хотя я сам только что чуть не сказал то же самое, но ему возразил:

— Нужно еще чуть… чуть… вон когда вон те в красных плащах пройдут мимо того дуба, разбитого молнией…

— Уже… почти… ну совсем сейчас пройдут…

Отряд элитных рыцарей мунтвиговского войска прошел мимо дуба с расщепленным и почерневшим стволом, и почти сразу между деревьями грозно заблистал металл, с грохотом выметнулись на великанских конях великанские рыцари, за ними еще и еще, ударили с такой страшной силой, что опешившие воины мунтвиговской рати попятились под натиском.

Зигфрид заорал ликующе:

— Они слышали ваш приказ?

— Клемент, — ответил я, — знает, когда ударить. Ну, теперь можно и нам…

Он вскрикнул:

— Ваше высочество!

— Можно-можно, — ответил я.

Бобик повилял нерешительно хвостом, напоминая о себе, я сказал строго:

— С места не сходить!.. Драться только для самозащиты! Все понял? Так что жди!

Когда мы с арбогастром домчались до схватки, там во главе своих вассалов уже отчаянно и страшно рубится Сулливан, верный сын Церкви: на белом рыцарском щите огромный красный крест от края и до края, на белом нагруднике такой же крест, полыхающий красным, и шлем с крестом, страшное зрелище, когда он в праведной ярости мощно наносит удары сверху огромным топором, возвышаясь над противниками на голову.