Ричард Длинные Руки — курпринц

Музыка слышится то справа, то слева, но я не увидел музыкантов, за столами уже сидят празднично одетые эльфы. Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Ничуть не празднично, это у них обыденная одежда, это же высокородные горные эльфы, о которых в легендах говорится как о самых древних и некогда могущественных повелителях мира.

Эльфы разговаривают между собой, смеются, звонкие голоса то журчат дивной мелодией, то взрываются серебряным кличем фанфар, я понимал слова, но почти не улавливал смысла, чувствовал себя крестьянином пушкинских времен, попавшим на банкет профессоров факультета по генетике.

И хотя разговор веселый, но шуточки слишком отточенные, из которых остались только отдельные слова, всем известные слова, а мне пришлось бы рассказывать все с самого начала, что опять же скажет о моем низком уровне…

Исилендил вел меня медленно вдоль ряда кресел, иногда эльфы поворачивались и что-то спрашивали у моего провожатого, но большинство были заняты словесным фехтованием, упражнениями в остроумии, а он прислушивался к чему-то, однажды ускорил шаг и уже уверенно подвел меня к единственному свободному месту в длинном ряду.

— Садись, — велел он.

— Спасибо, — поблагодарил я снисходительно. — Эх, не умеете придвигать…

Моим соседом справа оказался высокий эльф с белым, как снег, лицом и белыми волосами, даже глаза совершенно белые, не самое приятное зрелище. Лицо изысканно холеное, а высокомерное настолько, что все остальные за столом выглядят в сравнении с ним свойскими ребятами.

Слева женщина, у меня дух захватило от ее неземной красоты, глаза огромные, но не кажутся такими из-за присущей эльфам удлиненности к вискам, ресницы длинные, изогнутые и пушистые, точеный нос и бесподобно вырезанные губы…

Я чуть не отпихнулся локтем, когда эльф справа произнес серебряным голосом, в котором ни намека на тепло:

— Я Верховный Наблюдатель Гамандил. Стражи сказали, к нашему миру прилетела большая неопрятная птица, похожая на горгулью, но исчезла за камнями, а потом примерно в том же месте появился ты… странный человек, называющий себя эльфом.

Я поинтересовался:

— Вы намекаете, что это прилетел я?

Он высокомерно усмехнулся.

— Это неважно. Никакое человеческое колдовство, даже самое могучее, здесь не действует. Во что бы ты ни захотел превратиться, у тебя не получится.

Я возразил:

— Колдовство? Фу, как низко! К чему бы я стал прибегать к нему? Мы, благородные лесные эльфы, сосредоточие и мудрость мира, самые великие и замечательные, прекрасно обходимся без таких мелочей.

Он рассматривал меня с презрительным интересом.

— Ого, какой апломб!

— Он оправдан, — ответил я гордо. — Мы — самые великие эльфы.

— Тем, что живете в Лесу? — спросил он насмешливо. — Где грязная трава, листья, червяки, насекомые… И, кстати, как ты стал эльфом?

— Через аменгерство, — ответил я честно. — Когда мой соратник конт Астральмэль пал, я по долгу аменгера взял его жену, а теперь по праву сорората еще и сестер жены. Теперь у них есть дети, род моего друга не угас, но я остался верным эльфом, и Ее Величество королева лесных эльфов Синтифаэль, Рожденная из Солнца и Света, умело использует мои таланты и возможности…

Он спросил без заметного интереса:

— Возможности? Какие возможности человека могут заинтересовать эльфа?

— Я конт у лесных эльфов, — сообщил я скромно, — однако практически король у людей.

Эльфийка, что слева, пропела нежнейшим голосом:

— Ах, конт… Это так интересно! Король, подумать только… И что же вы можете предложить интересное? Кстати, меня зовут Иримэ.

— Интересное, — сказал я, — пусть идет в жопу, им объелись. Могу предложить полезное.

Она вздрогнула чуть, но тут же заулыбалась снова.

— Правда? Что же?

— Выход эльфов из изоляции, — сказал я серьезно. — Изоляция не есть весьма прекрасно. И не совсем, если подходить творчески и креанистически, уместна в отдельно взятых случаях в ряде интересных районов.

Она произнесла серебряным голосом:

— Но ведь лесные эльфы… фу…

— Лесные, — сказал я, — согласен, живут намного проще и беднее горных. Однако же у нас, лесных, взрыв пассионарности! Мы начинаем выходить из привычной вам изоляции и с непривычной эльфам эльфийностью вторгаться в жизнь этих, как их, ах да, жизнь людей!

Гамандил, что внимательно прислушивался и за это время не проронил ни слова, поинтересовался оскорбительно вежливо:

— Это как?

— Эльфийка из лесного племени по имени Лалаэль, — сказал я скромно, но со злорадством, — стала обожаемой королевой в королевстве Ламбертиния! Королевстве людей, это я вам для доступности. У нее огромный дворец, ей прислуживают сотни слуг, стражей и придворных. У нее свои фрейлины, в ее распоряжении все бриллианты, драгоценные камни и прочие сокровища короны. Еще одна эльфийка, Ричэль, ведет огромную армию людей на могучую империю Мунтвига. Ну это наши внутренние развлечения, как вы понимаете, войны, сражения, сожженные города… Вы любите смотреть в огонь костра? Так вот это огонь побольше.

Гамандил несколько повысил голос, что, как я понимаю, у горных эльфов признак то ли сильнейшего недоверия, то ли чрезмерного волнения: