Ричард Длинные Руки — ландлорд

— Король-философ, — фыркнул я. — Новый Марк Аврелий, надо же... А что вам мешает думать, что я попросту сяду на коня и поеду по своим делам?

— Ничто не мешает, — признал он. — Более того, я об этом подумываю.

— И что?

— Просто молюсь...

Я переспросил с недоверием:

— Это вы молитесь?

Он поморщился.

— Сэр Ричард, бывают ситуации, когда и такие, как я, молятся. Не ради спасения души своей, а ради спасения... гм, ну, скажем, королевства. Или какой-то ситуации. Бывают случаи, когда и Сатана молится!

— Сатана? — переспросил я с недоверием.

— Ну да, — ответил он с неудовольствием. — Ради себя Сатана молиться не станет, слишком горд, но ради сохранения своего сатанизма или чего-то еще для него ценного... Ладно, мы ушли в сторону. Я просто уверен, что у вас все получится, сэр Ричард! Эту злобную стерву нужно обязательно выкрасть и привезти сюда. Тогда, лишившись главы, там на некоторое время потеряют управление. А мне нужно выиграть время, время!

Я спросил с недоверием:

— Неужели вдова настолько энергична, что стала главой вооруженного рыцарства?

Он поморщился.

— Не главой, а... как бы точнее, знаменем. Из этого мерзавца, барона де Бражеллена, делают героя, мученика, пострадавшего от руки кровавого злодея-короля! Кстати, я умалчиваю, что это вы его копьем насквозь...

— Был турнир, — напомнил я. — Мы дрались на виду у всех. Барон, кстати, вел себя настолько недостойно, что даже корректный Маршалл, верховный судья турнира, назвал его куском дерьма.

Барбаросса отмахнулся, будто сгонял муху.

— Неважно, там не знают подробности. Для них это герой, погибший от руки короля-деспота. А раз так, то его еще живая жена у них служит постоянным напоминанием о невинной жертве. Потому все стекаются в ее замок, а что там замышляется — один Бог знает. Ну и те, кто проникает в замок. Я покачал головой.

— Тот мордатый верно сказал, что слух, что вы велели выкрасть жену барона и привезти в ваши темницы, довольно быстро достигнет ее земель.

Он покачал головой.

— Не так быстро!.. Там потому и обнаглели со своими вольностями, что вся Армландия очень уж обособлена из-за гор, болот и лесов, откуда всякая гадость совершает набеги на ближайшие деревни. Конечно, гонцы пробираются достаточно свободно, хоть и окольными дорогами, даже купец, какой посмелее, проведет караван, но войско туда послать непросто... Для войска, как вы пока еще не догадываетесь по своему развитию героя-воина, нужны дороги.

— Впервые слышу, — сказал я. — Ну, а когда новость все-таки достигнет? Тем более что хорошая ползет, а хреновая еще как летит?

— Во-первых, — сказал он, — вы наверняка будете уже на обратной дороге. А то и здесь. С вашим-то конем...

— Ладно, это не главная трудность, так?

— Допустим, — ответил он спокойно, — что-то не заладилось. Ну, скажем, коня на пятый этаж по винтовой лестнице не заведешь, а госпожа Беатриса, это жена покойного барона, предпочитает руководить замком и землями оттуда, замок не покидая. Тогда весть может застать вас там, хотя это крайне невероятно.

Я пожал плечами.

— Шанс возникновения жизни на Земле еще невероятнее, но вот случилось же такое... Но вам, как погляжу, очень жаждется, чтобы и эта вторая невероятность случилась, так?

— В действие вступает второй вариант, — ответил он. не дрогнув лицом. — Вы заявляете, что к такому жестокому королю возвращаться не намерены. Мечтаете о защите и покровительстве. И даже приложите все силы, чтобы бороться против такого тирана.

Я кивнул.

— Это скажу. Без всяких усилий.

— Не сомневаюсь, — ответил он суховато. — С какими неприятными людьми приходится иметь дело королям!

— А странствующим рыцарям, — сказал я ему в тон, — так ваще... Похуже троллей попадаются всякие... Даже с коронами на голове. Если там голова, конечно. Во втором случае, понятно, ко мне будет, мягко говоря, недоверие. И самому бы ноги унести, а не то чтобы выкрасть хозяйку замка... Впрочем, должен заметить, что я до дна исчерпал в данном случае свое благородство и любовь к человечеству, Ваше Величество. Так что я пока еще уверен, что прямо отсюда отправлюсь обратно в порт...

Он прервал быстро:

— Армландия — как раз у вас по дороге!

— А чего мне спрыгивать на полустанке? — спросил я резонно. — Проще переть до конечной станции, где все по пояс. По логике, я и пальцем не должен... шевельнуть, в смысле, если вас прямо сейчас черти начнут тащить в ад, где вам и место. У меня своих дел... и они, как вам ни удивительно, мне дороже, чем ваши королевские.

Он тяжело вздохнул, но не сказал ожидаемое, что у него не личные дела, а государственные, что ему госпожа Беатриса нужна не для похоти, а для умиротворения, края, дабы стихли мятежи, чтоб крестьяне без страха пахали, коровы толстели и давали больше молока, гуси плодились, а сеньоры отдавали детей учиться грамоте, а не только искусству убивать и калечить себе подобных.

Зато вслух сказал:

— И вообще... я не настаиваю, но просто, как поживший на этом свете, советую вам прочувствовать ваше нынешнее положение...

— Какое? — спросил я сварливо и сразу ощетиниваясь.