Ричард Длинные Руки — оверлорд

Правой рукой я прижал Гелекса к своему телу, нож в левой и касается беленького нежного горла. Мальчишка застыл в ужасе, я прорычал ему в макушку:

– Чуть дернешься – сразу режу!.. Запомнил?

Он прошептал, страшась шевелить даже губами:

– Да…

– И не дыши, – пригрозил я, он, в самом деле, задержал дыхание, и я сказал раздраженно: – Дыши, только тихо. Чтоб я даже не подумал чего…

Одной рукой я вытащил засов, там тихо, поднял крышку, внизу на ступеньках, насколько видно, пусто.

– Спускаемся, – велел я. – Запомни, я не собираюсь тебя убивать. Твой брат сам на меня бросился. Я и его бы не стал… Так что слушайся, останешься живым.

Очень медленно мы начали спускаться по ступенькам. Я опасался подвоха и дважды задействовал тепловое и даже запаховое зрение. Последний раз, когда спустились на последнюю ступеньку, запахи показали, что по ту сторону двери никто не прячется.

На всякий случай у выхода я остановился. Все чувства обострены, выглянул вполглаза и, выставив перед собой Гелекса, выдвинулся следом, прижимая острие ножа к его нежному горлу. Застыл, давая всем наблюдателям убедиться, что нож вот он, натянул кожу, и стоит чуть-чуть нажать…

– Никому не приближаться! – крикнул я, стараясь сделать голос разъяренным и взвинченным. – Мне жизнь недорога!.. Пусть кто-то покажется – сразу…

Шагах в пятидесяти блестит оружие и доспехи рыцарей. Впереди Карл, он прокричал:

– Никто тебя не тронет!.. Успокойся, пощади ребенка!.. Чего ты хочешь?

– Ты с почестями возвращаешь короля Шарлегайла, – напомнил я, – в его королевство!.. Если с его головы упадет хоть волос – я убью твоего сына! А для тебя лично… сейчас придумаю.

– Я сейчас же, – прокричал Карл, – велю освободить короля Шарлегайла!

– И благополучно доставить в Зорр, – добавил я. – Твой сын останется у меня в заложниках!.. Если с Шарлегайлом что-то случится – твой младший сын умрет в жутких муках, проклиная тебя!

Карл прокричал:

– Я все сделаю!

– Делай, – ответил я, – но пока твой сын будет заложником! Пусть никто не приближается к нам!

Я подхватил Гелекса и, прижимая к себе, понес, другой рукой держа нож у горла. Двор опустел, даже с крыш и башен исчезли арбалетчики, словно Карл устрашился, что кто-то из стрелков соблазнится возможностью всадить в меня стрелу. Это не значит, что даст уйти с его сыном, но зато велит брать меня в более удобный момент.

На середине двора я прокричал:

– Пусть подготовят мне хорошие сани и четверку лучших коней!..

Снова при полном молчании придворных прокричал Карл:

– Все сделаю!

Я почти физически ощутил в его дрожащем голосе облегчение и даже ликование. Конечно же, мне дадут хороших коней и роскошные сани с множеством шуб, чтобы укрыть младшего принца. Так же бесспорно, что самые лучшие кони будут у тех, кого пошлет следом. Да и те, кто слушает наши переговоры, сразу возликовали. Я не смогу несколько часов, тем более весь день держать нож у горла ребенка. Метко пущенный стальной болт оборвет мою жизнь и освободит заложника, когда рука устанет и опустится.

Я двигался через опустевший двор быстро, озираясь по сторонам и выкрикивая злым голосом проклятия и угрозы, чтобы видели, что не расслабился, взвинчен и готов в любой момент перерезать горло ублюдку. Карл шел по утоптанному снегу шагах в тридцати позади, простирал руки и умолял быть поосторожнее, мне все дадут и все выполнят, только пощади ребенка, я рычал и показывал зубы, стараясь выглядеть диким и непредсказуемым.

Когда приблизились к распахнутым воротам, опасный момент, Карл прокричал в тревоге:

– Погоди!.. Зачем? Сани подадут прямо сюда во двор!

– А я желаю там, – огрызнулся я.

– Но там…

– Ты лучше проследи, – крикнул я, – чтобы ни один не мелькал близко! Сразу зарежу!

– Нет! – крикнул он в ужасе. – Там никого!

Я, прижимая нож к горлу Гелекса, прошел под аркой. Стражи отбежали шагов на сто, хорошо, я быстро потащил сынка к складским строениям.

Карл вышел из ворот следом, крикнул:

– Зачем? Сани уже приготовили!

– А коней?

– Сейчас отбирают лучших! – крикнул он.

– Затягиваешь время, – сказал я грозно. – Со мной эти штучки не пройдут…

Затягивай, затягивай, сказал я ему мысленно. Это хорошо, когда думаешь, что начинает наверстывать отобранные очки. У тебя вон даже походка изменилась, а голос из визжащего превращается в деловой тон испуганного, но владеющего собой человека.

Главное, чтобы ты сам считал, что начинаешь переигрывать меня, такую редкую и неожиданную сволочь…

Глубокий снег затрудняет движения, сердце колотится. Я опустил Гелекса в снег, пригрозил, чтобы не шевелился, перевел дыхание и потащил дальше в сторону дверей склада. Трудный момент, когда одной рукой открывал приваленную снегом дверь, Карл подошел совсем близко и патетически заверял, что в сани уже запрягли лучших коней, едут сюда, прятаться нет необходимости. Правда, голос его звучал неуверенно. Сам еще не решил – лучше отпустить нас и погнаться следом или же дать возможность укрыться на складе, который окружат и будут ждать, пока я то ли засну, то ли приму в дар бурдюк с отравленным вином. Нет, с сонным зельем, а то могу заставить хлебнуть вина его ребенка.