Ричард Длинные Руки — пфальцграф

Мне очень не понравилось, что рыцарей у графа Росчертского осталось почти вдвое больше, чем у таинственного друга, а это значит, могут атаку отразить…

Я пустил Зайчика на большой скорости, так я сумею ударить во фланг, на ходу снял молот, изготовился… метнул с большой силой, и молот снес сразу трех рыцарей, вставших во главе рыцарского клина. Я едва успел поймать рукоять, как Зайчик ударил в закованного в сталь рыцаря, у которого на гербе черный орел.

Мы опрокинули его вместе с конем, а также еще троих или четверых, но дальше забуксовал и сам Зайчик. Я рубил мечом и считал секунды, пока ошеломленные рыцари опомнятся и постараются ударить на меня со всех сторон.

В это время раздался оглушающий лязг, закричали кони и люди, люди с кличем «Гленовелл!» рубили, теснили, сбрасывали с коней, и в конце концов рыцари графа Росчертского начали перехватывать мечи за острый конец и протягивать вперед рукоятью.

Их заставили спешиться, отобрали мечи, оставив кинжалы. На поле боя воцарилась радостная суматоха, а я высматривал вожака этого отряда, а еще лучше — всего войска, так как все остальные преследуют убегающего противника.

Будакер как-то сам выдвинулся в вожаки конного отряда, за ним послушно следуют те, кто пришел от Барбароссы. Сейчас он, не ввязываясь в преследование, методично набрасывался на одинокие группы, что все еще сопротивлялись, и заставлял сложить оружие.

Наконец я узрел вожака вовремя подоспевших: крупный рыцарь на устрашающе огромном коне. Он взмахом длани отправлял рыцарей, и, что мне очень понравилось, гордые обладатели красивых гербов моментально разворачивали коней и мчались выполнять приказ.

Я ехал к нему шагом, герб с переплетенными лилиями и скрещенными мечами ничего не говорит, вижу впервые, как и самого всадника…

Он повернул коня в мою сторону, правая рука поднялась в воинском салюте. Я ответил тем же привычным жестом, и тут рыцарь поднял забрало. Открылось красное, потное, широкомордое, молодое, белые шрамы на подбородке, один на скуле…

Я ахнул:

— Митчелл!… А ты какими судьбами? Он захохотал:

— А я в некотором роде сосед. Правда, за землями Инкризера и Варанга. У меня там небольшое, но не бедное, совсем не бедное владение Гленовелл. Замок, четыре деревни… Я как раз собрал отряд, чтобы повоевать с бароном Аденом, редкая скотина, в моем озере рыбу ловит, а платить отказывается… а тут услышал, что граф Хоффман захватил ваш замок. Я тут же развернул свой отряд, чтобы попробовать отбить… Я же помню, кому я обязан землей и замком, так что считайте меня своим вассалом. Но пока шел через земли графа Варанга и сэра Инкризера, вы, оказывается, уже вернулись… и все вернули.

Подъехали Макс и Килпатрик, слушали почтительно, на огромного рыцаря смотрели с уважением.

— Вы подоспели вовремя, — сказал я с чувством. — Даже не знаю, как бы дальше… Он покачал головой:

— Даже и не подумайте что-то сказать подобное при бароне Гуммельсберге. Я уговорил присоединиться к нам, объяснив, что вы никогда не проигрываете. А барон из тех, кто предпочитает быть на стороне победителя… Да вон и он скачет!

В нашу сторону на прекрасном коне, укрытом дорогой попоной кардинальского цвета, несся невысокий рыцарь в блестящих, тщательно сделанных доспехах. На кончике шлема развевается пышный султан, такой же султан, только поменьше, укреплен на конском лбу, а с плеч барона красиво ниспадает ярко-голубой плащ с огромным гербом вздыбленного льва золотистого цвета.

За всадником на таких же великолепных конях свита пышно разодетых рыцарей. Правда, у некоторых султаны уже сбиты, а доспехи помяты, но все равно все выглядят гордыми и надменными.

Всадник остановил коня прямо передо мной, забрало поднял, на меня взглянули серые глаза немолодого человека, очень быстрые, живые, я сразу ощутил в них недюжинный ум и цепкую хватку.

— Приветствую вас, сэр Ричард, — проговорил он с рассчитанной замедленностью. — Мой сосед, сэр Митчелл, уговорил меня присоединиться к нему… когда он решился на это безумие. Я — Альбрехт Гуммельсберг, барон Цоллерна и Ротвайля. Мое войско, кстати, втрое больше, чем у нашего общего друга Митчелла…

Килпатрик спросил воинственно:

— Почему безумие? Враг разбит!

Барон Альбрехт ответил невозмутимо, не поворачивая головы:

— Дорогой друг, враг не разбит. Разбито только это небольшое войско. Да и то с наступлением темноты соберутся. Их остатков окажется больше, чем здесь вместе взятого войска. Но в этот раз у нас не будет внезапности. И еще, самое главное…

Он сделал паузу, все смотрели на него в ожидании, как мои рыцари, так и его, и он, насладившись вниманием, продолжил с явным удовольствием:

— Это был лишь отряд, посланный захватить этот замок. А так земли графа Росчертского и Глицина могут выставить пять тысяч конных, двенадцать тысяч пеших. Если будет очень нужно, то наберут и двадцать. Я уже не говорю про остальных противников сэра Ричарда, а их немало… Если точнее, то это практически вся Армландия.

Он смотрел с живейшим интересом, я ответил подчеркнуто мирно: