Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии

- Готов, - сообщил он. - Сейчас все четверо верховных архангелов и четыре второстепенных выстраивают небесное воинство. Михаил заявил, что без всякой помощи и поддержки со стороны Вельзевула со всем войском начнет проникновение и облачение плотью. Ему нужен только портал.

- Десантирование и развертывание войск в боевой порядок, - перевел я на более понятный и такой родной язык. - Он что, настолько ревнив к чужой славе? Все равно же все будут считать его единственным победителем!

Он нахмурился, покачал головой:

- Нет, просто не хочет якшаться с мятежником.

- Люцифер давно не мятежник!

- Для Михаила нет слова «давно», - объяснил он. - Для него весь ад все еще заполнен мятежниками и преступниками. Хотя какая разница?.. Лишь бы сокрушил и растер тех в пыль, это главное.

Я пробормотал:

- Но морду набьют.

Азазель насторожился:

- В смысле?

- Потери три к одному, - объяснил я. - Наступающих к обороняющимся. А если те хорошо и заранее укрепились, то может быть и десять к одному. Не знаю, там уже все зависит…

Он подумал, хмыкнул:

- Нам нужна победа, как ты говоришь, одна на всех, и за ценой не постоим?..

- Да, - согласился я, - особенно когда платит Михаил.

На востоке неожиданно заблистал яркий, как мощная электросварка, свет. Я прищурился, прикрыл глаза ладонью, но, к своему изумлению, рассмотреть так ничего и не мог.

Азазель заметил мои попытки, буркнул:

- Это Серафиэль.

- Ангел?

- Серафим, - ответил он нехотя. - У него голова орла, но от него, как видишь, такой свет, что даже другие ангелы не могут его увидеть. Разве что Метатрон…

- Метатрон, - пробормотал я. - Человек по имени Енох сумел стать выше всех ангелов, архангелов, серафимов и херувимов.

- Заслуги, - обронил он значительно. - Господь создал мир, в котором за заслуги можно подняться выше всех высокорожденных. Удивляет?

- Ничуть, - ответил я. - Это мягкий намек, в каком направлении должно двигаться общество.

- Людское?

- А что, есть другие? Ах да, еще муравьи, люди насекомьего мира…

В центре небосвода засверкали золотые огни, слились в один большой, а из него разом появились Михаил и семь весьма надменных ангелов с золотыми чашами, наполненными гневом Бога. Из сверкнувшего огнем портала вышел ангел Аваддон с цепью и ключом от охраняемой им Бездны, огляделся с удовлетворением.

Семь ангелов с трубами посмотрели на Михаила в ожидании. Я почему-то полагал, что тот оглянется на меня за сигналом, но архистратиг просто кивнул им, и они вскинули золотые трубы, приложив раструбами к пухлым девичьим губам.

Раздался чистейший звонкий и такой музыкальный звук, от которого моя душа вздрогнула, словно услышала Моцарта, тот обожал сочинять марши, а это именно красивый и торжественный марш, заставивший кровь вскипеть, а пальцы задвигаться в поисках рукояти меча.

Михаил картинно вытащил из великолепных ножен короткий римский гладиус, украшенный золотом по рукоять, вытянул руку, указывая невидимую цель впереди.

- Вперед! - крикнул он мощно. - Господь устами Христа сказал, не мир он принес, но меч!.. Там победим же сим!

Он все-таки оглянулся на меня, на лице подозрение, словно обязательно найду над чем приколоться, но я со стучащим сердцем вскрикнул:

- Бяше!.. Бяше, архистратиг!.. Сим победиши, ибо лепо бяше! Надысь ендова!

Он кивнул с удовлетворением, а многомиллионное сверкающее в небе облако из ангелов ринулось к порталу, на лету сжимаясь в узкий луч, какое же это удобство, когда нет массы, в самом деле могут все поместиться на острие иглы.

Азазель как угадал мои мысли, поморщился, шепнул:

- Не хочу портить торжественность момента…

- Ну? - спросил я тоже шепотом.

- Только не пытайся представить, - сказал он тихо, - что на той стороне.

Я честно попытался не представлять, но сразу же возникла жуткая картина, где ангелы в тесноте и давке торопливо облекаются плотью.

- Ну ты и гад, - сказал я, - мог бы предупредить.

- А зачем? - спросил он. - Как-то не очень жалую Михаила.

- То Михаил, а то люди… гм, ангелы…

- Все погибшие в давке, - пояснил он хладнокровно, - через несколько дней получат новую жизнь.

- А-а-а, - сказал я, - тогда пусть Нью-Ходын-ка, не жалко. Только бы отсутствие задавленных не сказалось на битве!

Он вскинул брови:

- У Михаила сорок девять миллионов! Думаешь, не пошлет их в бой всех до единого?

- Иначе не умеет?

- Не пробовал, - пояснил он. - В той первой битве ангелов всего было около сотни. Треть свергли. Значит, под началом Михаила было не больше семидесяти голов. А сейчас, когда под его дланью, вернее, крылом, сорок девять миллионов, гордыня его не уступает Люциферовой, а умение…

- Как у сержанта, - закончил я. - Что-то сражение начинает казаться все интереснее. Люблю эпические битвы! Просто обожаю. Только место трудно выбрать удобное, чтобы охватывать взглядом все, и чтоб не дуло, и песок и слюни не летели в фужер с вином.

Он спросил с сомнением:

- В самом деле не жаждется? Люди ж такие драчливые…