Ричард Длинные Руки — принц-консорт

На мачтах появились матросы, вниз рухнули освобожденные от веревок паруса, легкий ветерок тут же начал с ленцой расправлять их, пока что обвисшие и сморщенные…

Я всмотрелся, спросил сердито:

— А что на головном парусе? Почему этот непонятный герб?

Мастер ответил торопливо:

— Герб Сен-Мари, ваше высочество! Это же мы, наше королевство…

Я приказал властно:

— Убрать!

— Ваше высочество?

— Что вам непонятно? — спросил я. — Это корабли не королевства Сен-Мари.

Все умолкли и смотрят вытаращенными глазами, даже Ришар молчит заинтересованно, тоже не понял, а мастер Кристиан пролепетал пугливо:

— Ваше высочество! А чьи тогда?

— В этих кораблях труд, — отрубил я веско, — мастеров не только Сен-Мари, но Армландии, Фоссано, Шателлена, Турнедо, Мезины и даже Ламбертинии…

Он явно растерялся, наконец просиял, решив, что отыскал выход:

— Тогда распределить гербы пропорционально численности королевств? Или по другим признакам, пока что ведомым только вам, ваше высочество?

Я покачал головой.

— Нет. Я бы вообще предложил на все паруса единый герб Арндского королевства.

Он охнул.

— Простите, но…

— В старых хрониках можно порыться, — сказал я безжалостно. — Полистать древние летописи. А если и там не найдем…

Они молчали, озадаченные до крайности, только Ришар хмыкнул, покрутил головой.

— Боюсь, это будет трудновато.

Я ответил тем же голосом государственного деятеля:

— Все решаемо.

— Но… как?

Я покосился на застывших мастеров, заколебался, говорить или нет, потом решил, что люди они взрослые, семейные, а это значит, повидали всякого, таиться особенно нечего.

— Герцог, — сказал я негромко, — мы же взрослые люди. Можно придумать стилизованный под старину красивый герб и объявить, что вот отыскали…

Ришар дернулся, даже отшатнулся, словно боится запачкаться о политика.

— Ваше высочество, — произнес он сухо и несколько высокомерно, — я полководец и рыцарь, мне такое понять трудно. Да и принять, если честно. Я бы предпочел на всех кораблях флота поднять паруса с вашим гербом, это я понимаю! Вы наш боевой вождь, мы с вами одержали столько славных побед, мы желаем идти именно под вашим личным знаменем, сэр Ричард! Это по-мужски и по-рыцарски. Мы присягали вам лично, а не Сен-Мари.

Кристиан сказал услужливо:

— Прекрасная идея! Я закажу паруса с вашим гербом? Какой девиз напишем?

Я заколебался, все верно, очень много зависит и от устрашающего имени полководца. В старину всегда выбирали самого сильного, которому и подчиниться не стыдно, и шли за ним потому, что будут победы, богатая добыча, захваченные земли, слава, титулы…

— Девиз, — повторил я в задумчивости, — девиз… Напишем крупными буквами: «Сим победиши!»

Кристиан открыл рот, закрыл, потом просиял не только лицом, а чуть ли не весь засветился, словно на него снизошла благодать.

— Прекрасные слова, — воскликнул он с чувством. — Прекрасные!.. Это же ангел сказал языческому римскому императору, когда вручил ему крест?..

— Эпохальные слова, — подтвердил и кто-то из мастеров.

— Не ангел, — поправил Ришар, — а всего лишь Иисус Христос. И не вручил, а как бы пригрезился во сне… Хотя слова действительно… гм…

— А герб? — поинтересовался Кристиан настойчиво. — Какой из ваших гербов на все паруса, ваше высочество? Я слышал, у вас их два?

Я покачал головой.

— С такими словами любой мой герб будет выглядеть жалким, а у меня пока еще сохранились остатки рыцарской гордыни. Так что на парусах никакого герба! Ни сен-маринского, ни моего лично!

— Ваше высочество?

— Огромный красный крест на весь главный парус, — велел я. — Мы — церковь, воины Христа! Воины-крестоносцы, что готовы отдать жизни за честь и веру. Вера у нас одна, как одно и Царство, которое строим.

Они умолкли, на глазах лица у всех становились серьезными и торжественными, с небес пал золотой свет, словно благословил нашу если не победную поступь, то хотя бы стремления.

Да и с поступью тоже в порядке, мелькнула мысль. Это мне кажется, что буксую, а для всех так просто несемся стремительно, как расширяясь, так и преображаясь. Никогда Сен-Мари за последние эпохи не выходила вот так уверенно к морю и не решалась отстаивать свое право.

Ришар первым нарушил молчание:

— Да, прекрасное решение. Частные корабли пусть ходят под гербами своих хозяев, те раздуются от гордости, а мы выступим как бы от всего христианского мира! Папа римский затанцует на престоле, всех нас в задницы поцелует за такое возвеличивание церкви.

— Не церкви, — уточнил я, — а нашей веры и наших стремлений, но, вы правы, это укрепит наши позиции в глазах церкви.

— Вы заглядываете далеко вперед, — сказал он с глубоким уважением, — и каждым словом и решением укрепляете… наши силы!

— Это нечаянно, — ответил я с неловкостью.

Он посмотрел с еще большим уважением и почти священным восторгом.

— Значит, сам Господь нашептал вам такое!.. Кстати, ваше высочество, раз уж зашел вопрос о таком… гм… достаточно далеком будущем… хотя оно ближе, чем даже мне кажется, может быть, начать вылетать из гнездышка? Пора пробовать крылышки?

— Ну-ну, герцог, — сказал я нетерпеливо, — что вы хотите предложить совсем уж наглое?