Ричард Длинные Руки — виконт

Женщина на помеле скрылась за ближайшими деревьями, мы продолжали путь, с каждым шагом я чувствовал себя лучше, боль и туман из головы испарялись. На залитую лунным светом аллею вышла хрупкая девушка — тонкая в поясе, с распущенными по спине пышными волосами. При таком свете все кошки серы, но я ощутил, что она рыжая, как все ведьмы, и грудь у нее, как заметил сэр Смит, ну просто глаз не оторвать. Тем более что тонкие ремешки, поддерживая за плечами вещевой мешок, спереди помогают молочным железам выглядеть во всей сногсшибающей красе.

— Фрида, — вырвалось у меня. — Ты как здесь оказалась?

Она подошла ближе, лицо смертельно бледное, как у вампира, волосы в самом деле искрятся, будто медная проволока, в глазах страх, метнула испуганный взгляд на замершего сэра Смита.

— Это друг, — заверил я. — Слышала бы ты, как он твоей грудью восхищался!

Фрида слабо улыбнулась и даже попыталась выпятить ее еще больше, в самом деле дивная красота, не говоря уже о размере, однако охнула, лицо исказилось.

Я поддержал, у нее подкашиваются ноги. Сэр Смит крестился и непрестанно шептал молитву. Я подхватил Фриду на руки, и без того легонькая, сейчас показалась легче перышка. Тяжелый мешок свесился, чуть не перервал ее пополам.

— Всю ночь летела?

— Да, — прошептала она мне в грудь, — нужно было… старая Гжельда увидела во сне, что вам грозит большая беда!.. Мы целый день думали, что же делать, вы же наш сеньор, а мы верные слуги… Потому решили, что вам срочно нужно доставить вашу непробиваемую никаким оружием кольчугу…

Сэр Смит перестал бормотать молитву и навострил уши. Я сказал с досадой:

— И что, ты тащила еще и кольчугу? Это она в мешке?

— Она не такая и тяжелая, — запротестовала она. — Просто… я никогда так далеко не летала.

Я огляделся по сторонам.

— Метлу спрятала? Хорошо, пойдем в гостиницу. Там все расскажешь.

Гуляки лишь поухмылялись, когда я пронес на руках по лестнице прильнувшую к моей груди рыжеволоску. То, что волосы распущены, сразу говорит о женском статусе. Не учли, что с распущенными волосами еще и ведьмы, это у них профессиональное отличие. Как и рыжий цвет волос, ведь рыжие — все ведьмы.

Сэр Смит забежал вперед и распахнул дверь. Я запнулся на пороге: в нашей и без того не слишком просторной комнате в шаге от стены на подставке в тяжелой овальной раме загадочно поблескивает темное зеркало. В наших квартирах, где идет борьба за каждый миллиметр пространства, зеркало принято вешать на стену, но здесь почему-то предпочитают вот так, чтобы, видимо, можно было пройти с другой стороны зеркала и убедиться, что в нем в самом деле — отражение, а не другой человек.

С великой настороженностью, стараясь не поворачиваться к зеркалу спиной, я прошел в комнату и опустил Фриду на свое ложе. Она пришла в себя и слабо засопротивлялась. Светильники горят все, дивный цвет волос завораживает, мириады крохотных искорок заметались по копне пышных волос.

Я отпустил, она робко села, безуспешно запахивая глубокий вырез на платье, сэр Смит так и влип туда весь взглядом. Я торопливо налил вина, отрезал сыра и мяса, придвинул стол к ложу.

— Ваша милость! — воскликнула Фрида испуганно. — Это я должна вам прислуживать!

— Мы в походе, — заверил я, — а в походе церемонии побоку. К тому же ты сейчас — раненый солдат, быстрее восстанавливай силы.

Она замотала головой.

— У меня сейчас сил, как никогда… Это не вы меня, пока несли?.. Спасибо, ваша милость, чудесное вино. У нас в замке просто пойло, а не вино.

— Я буду давать из своих подвалов, — пообещал я, — раз уж разбираешься.

— Ну что вы, ваша милость! Не положено.

— Ключ от подвалов и так у тебя, — напомнил я. — Что ж ты за ведьмочка, если не уворуешь?

— Ваша милость, — ответила она жалобно, — как вы можете?

Огромные зеленые глаза наполнились слезами. Я погладил ее по голове, чувствуя, как под пальцами проскакивают крохотные электрические разряды. Она благодарно улыбнулась, слезы мгновенно высохли.

— Шутки у вас, — сказала она с едва заметным упреком, — а я девушка простая…

Сэр Смит налил себе полный кубок, выпил и налил снова. Глаза его следили за Фридой с жадным испугом, а она все старалась удержать слабыми пальцами выскальзывающий ворот, но упругая налитая грудь упрямо рвалась наружу. Разрез на платье до самого пояса, я не заметил, чтобы в замке так ходила, явно другая причина открытого платья: в полете ветром порвала или же, скорее всего, нужна бьющая фонтаном эротичность. Даже сексуальность. Это она придает ведьмам силы как для колдовства, так и для полетов. Сексуальность — огромная непознанная сила, ведьмы научились пользоваться ею методом проб и ошибок, и сейчас вот это дразнящее движение помогает ей быстрее приходить в себя.

Впрочем, подумал я, косясь на раскрасневшегося Смита, так быстрее приходят в себя не только ведьмы. Хотя что такое ведьмы? Женщины, которые умеют пользоваться своими чарами чуть лучше остальных женщин…