Ричард Длинные Руки — виконт

— Сэр Ричард, — произнес он в нерешительности, — похоже, нам больше некого ждать.

На трибунах послышались одобрительные крики, всем не терпится увидеть пролитую кровь, на скамьях и склонах холмов расположились будущие демократы, которые сами и пальчик не прищемят, но обожают смотреть, как быот других.

Я улыбнулся.

— Рад помочь сократить ожидание.

Оливер кивнул, второй помощник смотрел на меня с опаской, но вместе с тем и с некоторой жалостью. Оливер сказал негромко:

— Возможно, рыцари, чьи мечи вы любезно привезли, вели себя недостаточно достойно, сэр Ричард… Но не могу не заметить, что вы сильно ослабили отряд, в котором придется обнажить мечи! Все эти воины традиционно сражались на стороне нашего королевства, а в стане противника — южане и те, кто считает, что их воины лучше, чем наши.

Я ощутил себя несколько неуютно, чудовищный Отарк был бы хорош рядом, это же целая гора, закованная в стальные пластины, толщиной с танковую броню, я его сумел… остановить только молотом, которым крушил и башни замка. Да и остальные, гм…

— Все, — сказал я как можно тверже, — что Господь делает, делает к лучшему. Он знает, что надо, а мы лишь блуждаем впотьмах даже при ярком свете. Еще Господь сказал: лучше с умным потерять, чем с дурнем найти… Так что давайте сигнал. Постараемся не посрамить… и костьми, как говорится в песне, положить всех недругов…

С высоты судейского кресла сэр Уильям Маршалл напомнил царственным басом:

— Это лишь турнир, сэр Ричард! Недругов здесь нет. И вообще нехорошо быть таким кровожадным. Это запрещено церковью.

Глава 12

Победа достанется легче, если в самом начале спора показать слабому, что ты много сильнее, чем есть, а сильному, что много слабее. Я распускал перья, выдвигал нижнюю челюсть, старался смотреть орлом, однако, когда из нашего отряда ко мне протолкался барон де Бражеллен, я инстинктивно сгорбился, сделал несчастное лицо.

Он вскричал натужно радостным голосом:

— Мы уж не надеялись, что вы возглавите наш отряд, сэр Ричард!

— Почему?

— Да слухи всякие, — сказал он уклончиво. Посмотрел на мою посадку, брови поползли вверх. — Что-то случилось, сэр Ричард? Где ваш щит?

Я поморщился, сказал надтреснутым голосом:

— К сожалению, левая рука отказала.

Он воскликнул:

— Как так?.. Неужели та пустяковая рана столь серьезна для такого героя…

— Пустяковая? — спросил я зло. — Едва-едва не склеил ласты. В смысле, чуть не сдвинул шпоры. Но хоть и выкарабкался, но рука как деревянная… пальцы могу сгибать-разгибать, но даже фигу не сверну, а куда уж удержать щит…

Он приятно удивился:

— Неужто станете сражаться одной рукой?

— Конечно, — ответил я убежденно. — Разве есть что красивше, чем погибнуть во цвете лет, будучи продырявленным здоровенным копьем?..

— Да, — ответил он неуверенно, — да, конечно. Тогда о вас сложат баллады.

— Этого и добиваюсь, — заверил я. — К этому и стремлюсь! Иначе зачем и жить?

Он покачал головой, сочувствующе поцокал языком, но на лице я не заметил особого горя, что предводитель их отряда падет наверняка еще в начале схватки. Турнир есть турнир, пусть больше соперников выбывает, а причины неважны. Пусть даже мы в одном отряде, но в конце melee венком героя будет увенчан кто-то один.

Сэр Стефэн взглянул на меня убито.

— Сэр Ричард… Неужели на что-то надеетесь? Как вы будете сражаться одной рукой?

— С Божьей помощью, — ответил я. — С Божьей помощью!

Внезапно раздался крик, народ качнулся, как море, в которое обрушился огромный метеорит. Я оглянулся, через толпу, как через стадо овец, продвигаются семеро конных рыцарей на огромных, как слоны, боевых конях. Доспехи сияют небесно-голубым светом, плащи ниспадают с широких плеч и накрывают конские крупы, а наконечники длинных копий, поставленных тупым концом в стремя, обращены в небо и блестят расплавленным золотом, словно окунули в солнце. Сэр Стефэн ахнул в страхе:

— Пополнение к южанам!.. Это нечестно!

Я быстро взглянул в сторону судей, те привстали и смотрели на приближающийся отряд.

— Может быть… запретят?

Сэр Стефэн горестно покачал головой.

— Правилами не запрещено, это запрещено рыцарской честью.

— Тогда все глухо, — буркнул я. — Какая честь, когда там в цене адвокаты?

Он не понял, но переспрашивать не стал, с отчаянием всматривался в закованных в доспехи из голубой стали всадников. Мимо нас проехал гигант, с поднятым забралом он походил на закованного в железо жука-носорога. И даже в пропорциях тот же жук: массивный, округлый, голова сильно вплюснута в покатые плечи, шлем как врос в цельнолитой панцирь, а руки и ноги кажутся жучьими из-за множества шипов с острыми, как у стерляди, концами.

Сэр Стефэн прерывисто вздохнул.

— Сэр Ричард… здесь не поможет даже паладинность.

— Увы, — ответил я. — А вам не нахватать пленных.

— Пленных? — воскликнул он в ужасе. — Самому бы уцелеть!.. да и то не получится.

— Разве нельзя самому выпрыгнуть из боя?

Он взглянул коротко, отвел взгляд.

— Можно-то можно… Но ведь вы, сэр Ричард, останетесь?