Ричард Длинные Руки — Властелин Багровой Звезды Зла

Так дошли почти церемонно до двери, мои гвардейцы смотрят мимо, хотя морды довольные и веселые. Если лорд с бабой, то все хорошо, войны не предвидится, зарплату не задержат, а после дежурства можно и самим вот так даже не со служанками, а с вполне приличными дамами.

В апартаментах императора леди Мильсина точно не бывала, заметно по мелочам в поведении, но когда усмотрела постель с роскошным балдахином, пошла медленными шагами прямо к ней.

Я в затруднении просто ждал, мне штаны скинуть несколько секунд, а она, остановившись у ложа, грациозно потянула один шнурок платья, другой, а после третьего платье пошло вниз.

Фигура у нее, конечно, выше похвал, я даже мысленно охнул, это как если бы фотомодель бросила фотомодельничать и начала с аппетитом жрать пирожных столько, сколько ей хочется.

Сейчас она на самой середине этого увлекательного процесса, когда уже успела нарастить нежного мясца, на боках небольшие валики сладкого такого жирка, сразу захотелось ухватить жадными загребущими, а то и куснуть…

Все еще стоя ко мне спиной, она так же грациозно подняла руки к прическе и начала вытаскивать оттуда рубины, опалы и топазы, что оказались лишь головками длинных шпилек.

Верх башни волос обрушился, укрыв обнаженные плечи и верх спины, а тонкие пальцы проворно вытаскивают все новые шпильки, и башня все тает, тает.

Иссиня-черные волосы сперва струились по плечам, спине и груди, опустились до живота, ног, наконец коснулись пола, и только тогда опустила руки, обернулась и посмотрела на меня стыдливо и в то же время победно, как женщины умеют особенно хорошо.

Такие волосы, мелькнула у меня трезвая мысль правителя-философа, спасали первобытных в морозы, из-за чего у нас, самцов, инстинктивная тяга к густым и плотным, которыми можно укрывать наших детей, ибо Господь велел плодиться и размножаться.

Волосы в самом деле роскошнейшие, густые, блестящие, нижняя часть от бедра и до пола в крупных локонах, Мильсина в них стоит, как в плаще.

– Здорово, – вымолвил я, понимая, что она ждет каких-то слов именно насчет ее основного богатства, – это же надо такое отрастить… Трудно было?

– Надеюсь, – проговорила она покорно, – вашей Звездности понравятся.

– Уже, – сообщил я. – Весьма. Даже зело весьма. Или весьма зело.

Она поняла как команду, тихо легла в постель, но не выдержала и укрылась одеялом, глядя испуганно, вдруг да рассержусь за такое своеволие.

Конечно, в постели не все женщины одинаковы, но вообще-то разница настолько невелика, что только бабники, не заслуживающие называться настоящими мужчинами, могут замечать разницу. Для настоящих, у которых на первом месте дело, то есть война, грабеж, захваты, дуэли, пирушки и прочие важные мужские работы и обязанности, разница в женщинах замечаема только выше пояса.

И не только по сиськам, хотя, конечно, их замечаем в первую очередь.

– Ну, а теперь, – сказал я, как только слез с нее, – у вас, леди, есть шанс встать еще выше… Ох, как же я люблю повышать людей!

Она сдвинула ноги и спросила тихо:

– Ваша Небесность имеет в виду виселицу?

Голос ее прозвучал так серьезно, что я не сразу врубился, что над моей грозной багрянозвездностью рискнули пошутить.

– Я же говорил, – сказал я, – вы умная женщина! А я молодец, сразу заметил. Но император тоже прав, взял вместо вас покорных дур. В экстремальных ситуациях нужны не умные, а послушные.

– Что вы хотите узнать, ваша Небес…

– Сэр Ричард, – напомнил я. – Еще в первую встречу в коридоре даровал вам право называть меня сэром Ричардом за ваше отважное решение выйти мне навстречу.

– Это было случайно, – возразила она, – но теперь многие женщины стараются попасться вам на глаза.

– Опоздали, – ответил я злорадно. – Надо было хватать раньше, как вон сделали вы.

– Ой, – сказала она испуганно, – это я схватила?

– Еще как, – заверил я. – Так что скажете про империю, императора, его окружение и тех, кто остался во дворе?.. Сперва о тех, кто уже служит нам, если вы успели их заметить… а женщины таких бравых ребят замечают с ходу, даже не глядя, а затем о тех, кто мог бы пригодиться…

Она сказала медленно:

– Похоже, в самом деле считаете меня умной? Или больше довериться некому?.. Я отвечу, но… это будет мое личное мнение…

– Прошу, – сказал я. – Нет-нет, не одевайтесь. Уже ночь, и если не слишком сильно храпите, то все путем. Вообще-то я не очень доверчив, ваше мнение сравню с мнением других, а потом сделаю мудрые выводы, я же мудер, как стадо бобров… во всяком случае, сам так считаю, а весь мир пусть говорит что хочет, меня не волнует. А если и волнует, то виду не покажу.

Она слабо улыбнулась.

– Хорошо. Слушайте, отважный завоеватель… Конечно, все заметили тех, кто уже служит вам. Им перемыли кости, но пришли к выводу, что те поступают правильно. Лояльность императору одно, но лояльность империи – другое.

– То есть, – уточнил я, – перейдя на службу ко мне, империи не изменили?

– Не изменили, – подтвердила она.