Ричард Длинные Руки — властелин трех замков

В ярком пламени костра я уже не вижу в тепловом излучении, зато разгорающийся костер бросает яркие блики на встревоженные лица соратников, круг света ширится, отодвигая тьму и те страхи, что таятся во тьме.

— Их было трое, — сообщил Клотар. — Сам Грубер и двое из самых близких подручных. Они всегда с ним. Кажется, скоро буду знать их привычки, даже имена. Подкрались, наш монах и пикнуть не успел, как его оглушили. Нет, не дорезали, сперва поспрашивали, хоть и быстро…

— Это Кадфаэль сказал? — спросил Альдер недоверчиво.

Он оглянулся на монаха, тот сидит по ту сторону костра, придвигаясь все ближе к пламени, его трясет, слышно, как стучат зубы. Клотар отмахнулся.

— Это следы сказали. Спросите Кадфаэля, подтвердит. А потом его дорезали. Но, видно, в темноте промазали… Крови натекло много, но монашек все еще жил, дождался…

Кадфаэль наконец проговорил, сильно лязгая зубами:

— Да… все так… Грубер… Это был сам Грубер…

Я сказал слабо:

— Доберемся и до Грубера. Только теперь у них к своим коням еще и наши. Правда, мой Зайчик…

Я сложил непослушные губы, свистнул. Получилось плохо, свистнул еще, потом еще и еще. На меня смотрели с сочувствием, но вскоре в ночи послышался конский топот. Он приближался с угрожающей быстротой, Клотар и Альдер метнулись в стороны, и перед костром возник прекрасный черный конь, весь блестящий в багровом свете костра, с выпуклыми мышцами, длинной гривой и роскошным хвостом.

Он подошел, кося огненным глазом на Альдера и Клотара, ткнулся мягкими замшевыми губами мне в шею. Дыхание горячее, успел разогреться в коротком пути, да и вообще он горячий, словно печка внутри. Я поднялся, обнял его за шею, расцеловал, прижался к горячему телу.

Клотар кашлянул нетерпеливо, сказал сухо:

— Можно считать, что Грубер потерпел серьезное поражение.

Альдер сказал быстро, с подъемом:

— Самое главное, что леди Женевьева так и не сказала Груберу про умение сэра Ричарда исцелять раны!

— Чего так решил? — буркнул Клотар, сам сообразил, что сморозил глупость, махнул рукой. — Ну да, иначе монаха не оставили бы помирать. Добили бы, чтоб наверняка… Возможно, рассмотрела наконец, что Грубер не такой ужи герой…

— Да вор он, — сказал Альдер. — Настоящий рыцарь никогда не похитит женщину!

— Она ушла к нему сама, — напомнил я.

Альдер на минуту заткнулся, но подбросил веточек в огонь, спросил:

— Что будем делать?.. Мы без коней далеко не уйдем.

— А барон Траумель? — спросил Клотар.

Альдер зябко сдвинул плечами.

— О нем разные слухи… Одни говорят, что на нем Божья благодать, другие — дьяволу душу продал… В любом случае, осторожные люди от него держатся подальше. С другой стороны, в его землях жить — горя не знать…

Я взглянул на небо, на востоке уже светлеет полоска рассвета, скоро там окрасится алым.

— Рассказывайте!

Глава 15

О бароне Траумеле в самом деле ходят разные слухи, но все рассказчики сходились в одном: барон владеет удивительным даром распространять вокруг себя изобилие и богатство. На его землях крестьяне неизменно собирают высокие урожаи, саранча и нашествия полевых мышей обходят его поля стороной, падеж скота нередко гуляет по стране, но не касается его земель, коровы приносят по два теленка, свиньи, овцы, козы плодятся непрестанно, а гуси, утки, куры — эти как будто из-под земли вылезают: сами находят корм, яйца несут и в отведенном месте, и в кустах и бурьяне, так что новое поголовье появляется постоянно.

Кроме того, стены его замка крепки, хотя стоят в неизменном виде сотни лет, а некоторые поговаривают, что именно на этом месте до последней Великой Войны была легендарная заимка Лесного Духа, что на самом деле не дух, а очень древний бог, растерявший свою божественность и привыкший жить среди людей.

Даже люди, что живут в замке барона, отличаются здоровьем и долголетием. Сам барон живет весело и беспечно, проводит время в пирах и на охоте, обладает дружелюбным нравом, ни с кем никогда не ссорится, любит принимать гостей, угощает и задаривает без меры, похваляясь богатством и радушием.

Я слушал-слушал, наконец принял решение:

— Идем к нему. Пусть похваляется, это простительная слабость, лишь бы по голове не бил. Может быть, от щедрот продаст нам коней?..

— Подарит! — сказал Альдер с убеждением.

Клотар скептически хмыкнул, Ревель смолчал, а брат Кадфаэль посмотрел на меня с укором, мол, людям надо верить, все мы — Божьи создания. Просто у некоторых бывают временные выпадения памяти, забывают о своем высоком происхождении, но если их стукнуть по голове, могут вспомнить. А тех, к кому ну никак память не возвращается даже на дыбе, тех очистит от греховной плоти чистый огонь, и освобожденная душа ринется прямиком к Господу, всеблагому и всепрощающему.