Ричард Длинные Руки – воин Господа

По ступенькам сбежал Сигизмунд. В лохмотьях, жестоко избит, но в руке короткий меч стражника, а лицо дышит отвагой и мужеством. Бернард вскинул брови, видя, как его оруженосца, который явился, конечно же, только затем, чтобы спасти своего хозяина, кто-то называет сэром, но всмотрелся в Сигизмунда, а в молодом рыцаре явно видна благородная кровь, и повидавший жизнь Бернард на всякий случай смолчал, отвернулся и тяжело поспешил за рабами наверх.

– Где доспехи? – крикнул я.

– Мы с Гуголом их спрятали, – сказал Сигизмунд торопливо. – Нашли нору, сунули туда и завалили камнями!.. А потом вернулись к вам… но не успели. Два дня прятались, все искали, как вас освободить… Простите, ваша милость, я понимаю, я нарушил воинский долг, в Зорре ждут доспехи, однако мой сюзерен в плену… Как я мог, моя рыцарская честь, мои обеты, даже Гугол перестал ругаться и не бросил меня, как обещал… А дальше вы знаете.

– Догадываюсь, – буркнул я, но как ни старался выглядеть недовольным, в груди разливалось тепло. Кому-то же я нужен на этом свете! Мог бы отвезти доспехи, стать героем. Но остался, ползал две ночи на брюхе, голодный и холодный, высматривал меня, искал пути, как пробраться в эту крепость и освободить меня, своего сюзерена… – А где Гугол?

– Где-то наверху, – ответил Сигизмунд преданно. Он смотрел на меня влюбленными глазами. – Его по слабости здоровья взяли на кухню. Сэр Ричард, но как… с казармой? Там человек сто отборных солдат!

Я отмахнулся:

– Пусть такие мелочи тебя не беспокоят.

Он вытаращил глаза. Я жестом послал его наверх, уже только мы остались в опустевшем подземелье с распахнутыми дверьми тюремных камер. Факел начал чадить, погас. Вслепую мы отыскали лестницу, выбрались на верхний этаж подземелья, а потом и наверх, под звездное небо, на свежий воздух. Заключенные носились с дикими криками, размахивали мечами, копьями, топорами. Похоже, успели разгромить караульное помещение, где складывают оружие.

Бернард стоял перед упавшим деревом, уважительно мерил взглядом его необъятную толщину. Присвистнул.

– А я уж думал, как с ними справимся…

– Они уже не опасны, – ответил я коротко.

– Но… гм… я не думал, что даже твой молот может сшибить дерево такой толщины. Это же гора, а не дерево!

– Теперь может, – ответил я коротко.

Сигизмунд сказал задиристо:

– Сэр Ричард мог бы всех убить, но он, преисполненный христианского милосердия, не любит проливать кровь!

Бернард крякнул, смолчал. Я подумал с тревогой, что надо будет их держать как можно дальше друг от друга. Сигизмунд уже ненавидит Бернарда за то, что тот, по его мнению, недостаточно почтительно обращается с его сюзереном, тем самым нанося урон и его чести. А если отыскать Ланселота, тот вообще не позволит называть меня сэром.

Впереди вспыхнул огонь, зазвенело железо. Глаза Сигизмунда засияли восторгом, он взглянул на меня умоляюще. Бернард сурово прорычал:

– Да, верно, самое время захватить замок… Почти все солдаты в бараке! В замке всего лишь с десяток стражей на воротах.

Сигизмунд сказал горячо:

– Я умею лазить через стены! Попробую перелезть, а потом брошусь к воротам… надеюсь, успею открыть.

– А тем временем тебя изрубят? – сказал я. – Нет, такой жертвы не нужно.

– Любая жертва уместна, – сурово сказал Бернард, – если на пользу церкви и христианскому воинству! Я сам бы полез, да у меня зад с годами стал тяжеловат.

Я ухватил Сигизмунда за плечо.

– Стой! У меня другая идея.

Мне даже чудилось, что молот потяжелел, хотя три гемы в его рукояти весят не больше горошин. Никто не видел, как я размахнулся, все смотрели на верх ворот, где из укрытия арбалетчики и лучники стреляли по храбрецам. Прикрываясь кто щитом, а кто и просто сорванной дверью, бывшие рабы подступали к воротам, готовые рубить толстые доски, для крепости скрепленные широкими металлическими полосами.

Молот ударил, как брошенная рукой великана скала. Ворота снесло, башенка над воротами затрещала и рухнула. Нападающие ошалели от неожиданности, но тут же кто-то завопил счастливо, и все неудержимой массой хлынули вовнутрь.

Бернард и Сигизмунд с боевыми кличами ринулись следом. Быстроногий Сигизмунд ухитрился нагнать самых отважных, и в здание первым ворвался именно он. Но и Бернард отстал не особенно, я видел, как он влетел, размахивая чем-то наподобие алебарды, исчез, а потом из окон второго и третьего этажей начали вышвыривать тела защитников замка.

Я на всякий случай швырнул молот в сторожевую башню, она высилась чуть в сторонке. Из основания вылетели обломки камней, башня задрожала, но осталась стоять. Я швырнул еще раз, потом еще, с третьего удара башня накренилась, начала рушиться, но еще раньше внутри что-то сломалось, она рухнула грудой глыб, что раскатились по всему двору перед замком.

Ворота распахнулись, из здания вышли Сигизмунд и Бернард, за ними шел, сильно прихрамывая, Ланселот. Он был обнажен до пояса, но в обеих руках по мечу, с лезвий стекают темные капли. Руки по самые плечи и грудь Ланселота в кровавых пятнах. Судя по его лютому лицу, это не его кровь.