Ричард III. Последний Плантагенет

На плечо опустилась тяжелая длань, пальцы сжались с удивительной для Кларенса силой. Ричард невольно застыл на месте. Казалось, Джордж сейчас сделает что-нибудь, могущее восстановить былое расположение и родственную теплоту. Господь видит, как Глостеру не хватало брата все эти годы. Ведь все их детство прошло совместно, бок о бок. И не только счастливые дни, они делили на двоих одно изгнание и вместе задыхались от гари в потайной комнате замка Ладлоу.

Джордж заговорил, и наваждение рассеялось будто туман:

– Людовик щедр и труслив. Это весьма хорошее сочетание, Дикон. В крайнем случае можешь считать его золото военной добычей.

Глостер дернул плечом, и прикосновение исчезло:

– Я отказался от всех подношений. Не в моих привычках торговать родовыми землями.

– Твое право, – легко согласился Кларенс.

* * *

Порыв двадцатитрехлетнего герцога оценили лишь рыцари, составляющие его личную свиту. Присутствовал среди них и Френсис Ловелл, столь удачно «съездивший» к папе и даже привезший подписанный документ. Все остальные, включая Эдуарда, сочли подобное самодурством, недальновидностью и неумением использовать удачные моменты для приобретения выгоды.

Открыто высказывать свои возражения королю Ричард не посмел. Он лишь высказал надежду об отмене поборов на продолжение Столетней войны. И не особенно удивился, когда брат не сделал этого.

Неожиданно к Глостеру подошел Мортон. Епископ не вызывал у младшего Йорка доверия и знал об этом. С Ричардом он держался скованно и даже заискивающе, но все равно передал приглашение от французского короля Людовика XI в Амьен.

Дик слишком удивился для отказа. Монарха с неблаговидным прозвищем Паук он не знал лично. Слышал, будто прозвище это Людовик приобрел из-за неуемного желания вмешиваться в дела других государств.

Француз буквально наводнил Европу шпионами и ко многим соседям подослал своих доверенных людей. Интриговал он сверх всякой меры. К тому же Дика невзлюбил за отказ от помолвки. Руку Жанны, младшей дочери Людовика, предлагал пятнадцатилетнему Ричарду еще граф Уорвик.

Глостер поехал. Внимание первого интригана Европы льстило. К тому же его интересовало, что французский король имеет предложить брату короля Англии. Однако встреча обернулась для Ричарда разочарованием. Его снова попытались купить.

Людовик XI попробовал одарить английского принца дорогим вооружением и лошадьми. Дик отверг этот подарок.

– Ваше Величество, я намерен повторить лично вам. Хотя, видит Небо, мне странно, что вы не узнали этого от ваших слуг, – бросил он, пристально вглядываясь в глаза француза. – Я считаю себя обязанным следовать решениям брата. Но любые попытки денежной компенсации за этот абсурдный поход я расцениваю как бесчестье.

Людовик тогда сравнил Ричарда с герцогом Бургундским. Пожалуй, Карл Смелый был одним из немногих, открыто бросающим вызов французскому королю. Расстались они безупречно вежливо. И вместе с тем – врагами.

Когда Эдуард IV торжественно вернулся на остров, Дик предпочел как можно скорее отбыть к себе на север. В торжествах он не участвовал и все время плавания молчал или, когда к нему обращались, отвечал односложно. Лишь однажды стоявший рядом с герцогом Рэтклифф услышал очень тихие слова, полные затаенного негодования:

– Позор для стягов Йорка! Позор и для моих знамен…

Более всего случившемуся договору обрадовалась королева. Брак ее дочери с сыном французского короля укреплял положение при дворе самой Вудвилл. Она с не меньшим удовольствием устроила бы по этому поводу еще одну свадьбу, обвенчав своего трехлетнего сына с наследницей герцога Норфолка, Анной Моубрей. Вот только невесте шел лишь год от роду. Пришлось обождать до 1477 года.

Герцог Глостер не участвовал и в этих торжествах, сославшись на неизменные дела в Йоркшире. Лондон он посетил лишь в связи с судом над своим братом, герцогом Кларенсом, и тотчас отбыл обратно по его завершении.

В это же время по распоряжению Ричарда в замке Миддлхейм началось строительство двух орудийных башен, спроектированных Глостером лично. Одна из них, построенная в честь графа Уорвика, получила название медвежьей. Вторую он воздвиг в память о своем брате, Джордже.

В последующие четыре года Дик старался держаться подальше от Лондона. При дворе он появлялся всего дважды: в 1480 году, чтобы увидеться со своей сестрой Маргарет герцогиней Бургундской, и в 1481-м, дабы проконсультировать короля по поводу войны с Шотландией.

Глава 2

– И кто это выдумал? – король хмурился, будь его воля, он вынул бы неизвестного сочинителя из-под земли и туда же отправил впоследствии. Или – под воду. Или ввысь – болтаться на первом же попавшемся суку. Однако имя менестреля, пустившего глупейшее предсказание о том, будто литера «Джи» лишит наследников правящей четы трона, так и осталось неизвестным. Конечно, мнительная супруга Эдуарда схватилась за эту пустую блажь. Для нее теперь, что Глостер, что Джордж, было едино.