Ричард Хукер

В конце лета интерес к бейсболу, в который изредка сражались обитатели Болота, чтобы хоть чем-то убить время, выдохся, и оздоровительные упражнения приняли новую форму. Бейсбол сменил американский футбол. В минуты праздности доктора обменивались пасами и ударами, носились друг за другом с одного конца поля на другой под крики: «Я свободен!», «Классный захват!», «Ястреб, я сейчас сфинтю Дюку, а ты финти блок нападающего, я тебе передам мяч по дороге», «Давай! Кидай! Молодчина! Сэмми Бо note 36 для нас никто!»

– Знаете, что нам нужно сделать? – сказал Ястреб, когда однажды днем они, измочаленные игрой, ввалились в Болото.

– Выпить, – веско заявил Дюк.

– Не, – отверг Ястреб, – нам надо создать футбольную команду.

– Ага, а играть-то с кем? – спросил Дюк.

– С «Медведями Чикаго», – сказал Ловец, – это шанс попасть домой.

– Нет, спасибо, – сказал Дюк. – Я уж лучше здесь сдохну.

– Послушайте, парни, – сказал Ястреб. – Я не шучу. Мы тут снова стали ссориться. Надо чем-нибудь заняться. Тот бугай – Волмер, из снабженцев, играл центровым за Небраску. Лопух был запасным полузащитником в Оклахоме.

– Помоги нам Бог, – взмолился Ловец.

– Еще есть Пит Риззо.

– Он был игроком третьей линии на поле, – сказал Дюк.

– Но он же еще в школе в футбол играл.

– А как команду назовем? – спросил Дюк.

– «Грин-Бэйские толстокожики Горячих Губок» – предложил Ловец.

– Тогда Громила МакКарти, чур, за нашу команду играет, – сказал Дюк.

– Да, погодите вы, – сказал Ястреб. – Я серьезно. Там у них есть какая-то лига. 325 эвакогоспиталь в Йонг-Донг-По заявил, что они чемпионы, потому что в прошлом году разгромили две другие команды. Я знаю где достать настоящего профессионального игрока, а если мы их обыграем, можно подзаработать на ставках.

– Да он чокнутый! – сказал Ловец.

– Агааа, – сказал Дюк, – что за игрок-то?

– Вы когда-нибудь слыхали об Оливере Венделе Джонсе? – спросил Пирс.

– Неа, – сказал Ловец.

– Звучит как имечко для нигера, – сказал Дюк.

– Отбрось расовые предрассудки. А о Копьеносце Джонсе слыхали?

– Ага, – сказал Ловец.

– Это, быть может, лучший фуллбэк в профессиональной лиге со времен Нагурски note 37 , – сказал Ястреб.

– Хорошо, – сказал Ловец. – А какое он отношение к нам имеет?

– Ты же ничего в последнее время о нем в газетах не видел, так ведь? – спросил Ястреб.

– Может быть только мельком, – сказал Дюк.

– Ври больше, – сказал Ястреб. – А знаешь, почему ты о нем ничего не слыхал?

– Не-а, – сказал Дюк, – просвети нас.

– Нет, наоборот не говори, – сказал Ловец. – Мы с удовольствием проведем все свободное время в догадках.

– Вы ничего не слыхали о Копьеносце Джоне, – сказал Ястреб, – потому что его настоящее имя – доктор Оливер Вендел Джонс, и он нейрохирург в 72 эвакуационном госпитале в Тэгу.

– Черт, – сказал Ловец.

– Ага, – согласился Дюк.

– Но как получилось, – поинтересовался Ловец, смешивая напитки, – что ты такой эксперт в этом вопросе?

– Потому, – ответил Ястреб, – что когда я был Тэгу перед тем, как меня, упирающегося и орущего, притащили сюда, я жил в одной палатке с Копьеносцем. Он учился в каком-то захолустном колледже для цветных, но учился усердно, и поступил в медшколу. В колледже он играл в футбол, но его не замечали. После медшколы он женился и решился на ординатуру. Естественно, ему нужны были деньги, и потому по выходным он стал играть в полупрофессиональной лиге где-то около Нью-Джерси. Кто-то заметил его и его взяли в «Филадельфийские Орлы». Он был великолепен несмотря на то, что не мог все время отдавать игре. О том, что доктор, он помалкивал. Но это быстро всплыло бы, если бы не призыв в армию, как раз когда он становился знаменитым.

– И ты единственный здесь, кто знает об этом? – спросил Ловец.

– Парочка цветных знает кто он такой, но будут молчать, потому что он попросил их.

– Хорошо, – сказал Ловец. – И ты правда думаешь, что нам удастся его добыть?

– Конечно, – сказал Ястреб.