РИФ («Русская» Индивидуальная Философия). Диалоги с Царством Божьим

Лиц, служивших в гитлеровских лагерях и тюрьмах, обвиняют в преступлениях против человечества, и для них нет срока давности. Их ищут по всему белу свету, а когда находят, то судят по всей строгости человеческих законов. И никого не интересует, что они тогда были служителями закона и государства. Зато наши вертухаи и НКВДэшники, уморившие в лагерях миллионы ни в чем не повинных людей (ибо уголовники в лагерях тогда жили припеваючи), коротают свою старость при орденах и медалях, пользуясь почетом и уважением в обществе советско-россиянских «обезьян». Поэтому эти «обезьяны» так ратуют за как можно скорейшее возвращение смертной казни. А точнее ратуют зелоты, разжигающие рознь и ненависть, а «обезьяны» в порыве той самой ненависти, их поддерживают.

Введя мораторий на смертную казнь, Россия работает на свое будущее. В пьесе Вильяма Шекспира «Венецианский купец» Порция произносит следующие слова:

ПОРЦИЯ

Не действует по принужденью милость;

Как теплый дождь, она спадает с неба

На землю и вдвойне благословенна:

Тем, кто дает, и кто берет ее.

И власть ее всего сильней у тех,

Кто властью облечен. Она приличней

Венчанному монарху, чем корона.

Знак власти временной есть царский скипетр:

Он – атрибут величья и почета,

Внушающий пред царской мощью трепет;

Но милость выше мановенья скиптра,

И трон ее живет в сердцах царей.

Она есть свойство бога самого;

Земная власть тогда подобна божьей,

Когда с законом милость сочетает.

Жид, за тебя закон; но вспомни только,

Что если б был без милости закон,

Никто б из нас не спасся. Мы в молитве

О милости взываем – и молитва

Нас учит милости. – Все это я

Сказал, чтобы смягчить тебя; но если

Ты требуешь, то строгий суд Венеции

Обязан вынесть приговор купцу.

ШЕЙЛОК же отвечает ей следующее:

На голову мою мои поступки

Пусть падают. Я требую суда

Законного – я требую уплаты

По векселю.59

Бездушный ум зелотов не понимает, да и не хочет понимать слова «милость» и «милосердие». Это чуждые для них понятия. Даже их пророки не знают милости ни к кому. Достаточно одного «доброго» пророка Елисея, «который был медведями отмщен»60. Он проклял мальчиков за то, что те посмеялись над ним. Их за это растерзали медведи. Как это по-божески, как это по-зелотски. «Каков поп – таков и приход». Какой Бог, такой и пророк его, а по пророку и о народе судить будем.

– Ответ Шейлока о многом говорит. Это вас они научили бояться возмездия за свои поступки. Самих зелотов это мало заботит. Вера в будущее – не их «конек». Здесь и сейчас шекспировский Шейлок требует Закона. Вот их «конек» во все времена. Их не волнует справедливость этого Закона, точнее его исполнение в данную минуту. Если это ведет пусть даже не к наживе, но к мщению – Закон для них превыше всего. Именно таким понятием как Закон они держат всех на коротком поводке. А точнее – его извращенным, перевернутым с ног на голову видом. Ваши законы извратили все – понятие собственности, жизни, общества, семьи и т.д. Все в них, на первый взгляд, звучит правильно и справедливо. Но это только на первый взгляд.