Риф Скорпион

— Хорошо. Он сказал, что добрался до рифа Скорпион вечером, незадолго до захода солнца. Он слегка изменил курс, чтобы достичь побережья Флориды севернее Форт-Майерса. Через несколько минут начал барахлить правый мотор. Потом загорелся. Потушить огонь он не мог и знал, что крушение неизбежно. За минуту-две перед тем он заметил внизу риф или отмель и попытался вернуться туда, чтобы приводниться с подветренной стороны: там волна меньше. Но ему это не удалось. Самолет упал к востоку от этого рифа или отмели на расстоянии примерно двух миль. Он успел только выбраться на крыло и спустить на воду спасательный плот. Как вы, вероятно, знаете, он совсем не умел плавать.

— Но почему он не взял алмазы с собой?

— Он убрал ящичек с алмазами в шкаф на случай болтанки. Шкаф был в хвостовой части, которая сразу ушла под воду.

— А что стало с другим человеком, который был в самолете, с водолазом?

Это был единственный момент во всей этой истории, который причинял ей боль. С минуту она колебалась. По выражению ее глаз было видно, что ей тошно об этом говорить.

— Он сказал, что тот человек не пристегнул ремень и потому разбился насмерть при аварии.

«Тут возможны варианты, — подумал я. — Может быть, он летел один, а водолаза убил еще раньше, а может, оставил его тонуть, раненого и беспомощного». Была также, хоть и небольшая, вероятность того, что он сказал правду. Шэннон предпочитает думать именно так.

— Ладно, — сказал Баркли, потом резко изменил тон, видимо, решив, что пора сделать решительный ход. — А почему он с такой уверенностью указал направление по отношению к рифу? Он же наверняка не успел посмотреть на компас, пока самолет падал. А когда плыл на плоту, компаса у него не было.

Она спокойно ответила:

— Я уже говорила, был вечер. Солнце садилось. Самолет, северная оконечность бурунов на отмели и солнце были на одной прямой.

Тут она вдруг повернулась ко мне.

— Помнишь, Билл, ты еще меня спрашивал, видел ли он с плота буруны? Теперь я вспомнила. Там были буруны.

Я кивнул. Это, конечно, меняло дело. Но надо сначала найти риф. А это практически невозможно.

Баркли выбросил остатки бутерброда за борт и закурил.

— Ладно. Так где это место?

— Пятьдесят миль от рифа Скорпион, направление норд-норд-ост.

Он холодно посмотрел на нее.

— А почему вы вчера сказали мне, что оно находится к западу от рифа Скорпион?

— Я абсолютно уверена, что не говорила ничего подобного.

— Факт остается фактом. Именно так вы и сказали. Так что решите — или одно, или другое.

— Норд-норд-ост.

— Хорошо, — коротко бросил он. — Джордж, сбегай-ка в каюту, принеси ту карту. И прихвати навигационную линейку и циркуль.

Барфилд принес все это, они оба встали на колени и принялись рассматривать карту, расстеленную на полу кокпита. Шэннон подобрала ноги, чтобы они случайно не прикоснулись к ней. Она по-прежнему смотрела на них так, будто это были какие-то ядовитые твари. Физиономия Баркли приняла задумчивое выражение.

— Норд-норд-ост…

— Это примерно двадцать два градуса, — сказал я. — Линию следует проложить при помощи навигационной линейки, азимут снимите с девиационного круга.

Я знал, что он обнаружит, и напряженно ждал его реакции.

Он проложил линию и взялся за циркуль. Вопросительно взглянул на меня.

— Масштаб указан на карте?

— Да, одно деление равно шестидесяти морским милям.

Он снял расстояние и приложил циркуль к азимутной линии. Потом обернулся и мрачно посмотрел на Шэннон.

— Может быть, вы хотите сделать еще одну попытку?

— Вы меня спрашивали, что он мне рассказал, — равнодушно ответила она. — Я повторила его рассказ слово в слово. Чего вы еще от меня хотите?

— Прежде всего, чтобы вы сказали правду.

— Я говорю правду.

Он вздохнул.

— Понятно. Тогда придется предположить, что врет составитель этой карты. В ближайшей к этому месту точке, где проводилось зондирование, глубина сорок пять морских саженей. Это, должно быть, шутка.

— С какой стати мне лгать?

— А такой пустячок, как три четверти миллиона долларов?

Тут в ней снова взыграла горячая ирландская кровь, во второй раз за время нашего знакомства.

— Ах ты, тварь безмозглая! Да если бы твои поганые алмазы валялись у меня под ногами, я не нагнулась бы за ними. Мне и думать-то о них противно. Если бы они были у меня, я отдала бы их тебе, радуясь, что наконец-то избавилась от них. Но тебе это невдомек. Объясняй тебе не объясняй, ты будешь стоять на своем.

— Отличная реприза, — заметил он. — Было бы еще эффектней, если бы вы швырнули что-нибудь на пол. Ну что же, пора приступать. — Он помолчал, потом кивнул Барфилду. — Джордж.

Барфилд обернулся, не поднимаясь с колен, схватил Шэннон за левое запястье и стал медленно выворачивать ей руку.

Не выпуская из рук руля, я подтянул ноги под себя и наклонился вперед, приготовившись к прыжку.

— Скажи ему, чтобы перестал, — сказал я.

Баркли быстро вытащил из правого кармана пиджака пистолет и непринужденно направил его в мою сторону.

— Спокойно, Мэннинг.

— Скажи ему, чтобы перестал!

Барфилд, не двигаясь, смотрел на нас, однако ее руку не выпустил. Губы Шэннон были плотно сжаты: ей уже было больно.